Как шторм переходит от дождичка в шквал,
как строится фраза по слогу,
огромное детство, а дальше – провал,
который вмещает так много,
что в несколько судеб распишешь легко,
ни вздохом не смерить, ни взглядом
и то, что казалось бы, так далеко,
лишь руку протянешь, и рядом.
У памяти нет очертаний и дна,
нет точности и постоянства.
Порою, дурная привычка она,
не лучше куренья иль пьянства,
порою, – спасенье, порою, – палач,
то песня, то рана живая.
За нею то сердце пускается вскачь,
то строки листы покрывают.
Покуда хватает и воли, и сил
идти, призирая усталость.
Я только лишь внешность, в пути, изменил,
но суть неизменной осталась.
Ну разве что пыл, по пути, поостыл,
но в целом – всё в полном порядке.
Я тот же московский мальчишка, что был,
былой шевелюры остатки
весьма побелели, но там, в глубине
немного печального взгляда,
меня разглядеть столь несложно во мне,
поняв, всё идёт так, как надо,
как солнцу с дождями, улыбкам, слезам
душа отзывается в строки.
Любимая, дочки, питомец – бальзам
на сердце, презревшее сроки!..