Еще я не простился с медициною,
еще порою сон тревожный снится…
Дорогой, изувеченной резиною,
крест окровавленный куда-то мчится.
И тень Христа висит на нем незримая,
и ангела труба звучит сиреной.
И верится: отступит боль могильная
перед Христовой кровью непременно.
И смолкла вдруг резина, шаркнув яростно,
и ангел утонул во тьме подъезда.
И всплыл в квартире светлой, но нерадостно
его встречают, нет ему привета.
Старик губами вымолвил дрожащими:
“Отдашь концы, пока дождешься “скорой”.
И ангел, воплотясь, сказал: “Иначе мы
не можем: нет машин и крупный город“.
Но кто поймет, что не успел поужинать?
Что еле на ногах – кто пожалеет?
И стал он сердце трубочкой прослушивать,
не сняв ее привычным жестом с шеи.
- - - 2002 г.