Ночь, весь мир
в тиши спокойно спит,
только декабристы
будят Герцена,
Саша упирается, сопит,
говорят: « хлебни
горилки с перцем на…»
Тут Сашок уже не утерпел,
он всегда был скор,
друзья, на выпивку…
Колокол в башке его гудел,
он глядел
задумчиво на вывеску,
постигал российский
наш удел,
ждал, когда больной
пойдёт на выписку…
Но больной, как видно, не пошёл,
что же мне сказать о нём ещё?
Он в трактире звал всех к топору,
растревожил Колю Чернышевского,
начал очень странную игру,
боже, от тревоги я умру,
как же это мне не по нутру,
лучше б он гулял
себе по Невскому…
Время быстро движется к утру,
нет в душе задора пионерского,
детского,
отважного и дерзкого,
я боюсь любого слова резкого,
как живу? – не знаю,
вам не вру,
это всё напрасно говорю,
вновь звонит будильник,
не к добру,
только мне спросить
за это не с кого!