От Москвы до России
Вёрст полсотни пути,
Будь охоте под силу
Шесть колец перейти.
Упорхнуть по Ордынке
Из объятий Кремля.
Закатить на поминки,
Где другая земля.
От столицы к России
Два десятка дорог
Тянут гладкие выи
Через чертополох.
Только с Твери до Пскова
Вёрсты горя полны:
Скособочены вдовы
Разорённой страны.
И сироты-деревни
По отраве-реке
Не встречают обедни
В чёрной думе-тоске.
Будто ворона с ветки
Взгонят колокола
Перегарливо-едкий
Дух родного села.
Дёшев воздух в России –
Неоплаченный труд.
Старики износились,
Молодые бегут.
От Москвы до России
Дотянуться рукой
Три берёзы просили,
Уцелевшие в бой.
Там кругом без погоста
Мощи павших лежат.
Что ни русские кости –
Всё Москвы сторожа.
Под ружьё ль, в топоры ли –
Нам иной не сыскать
Веры – предки открыли:
“За Россией – Москва!”.
Только, видно, живые
Не нужны мы Москве –
Тянут русские жилы,
Гасят русский рассвет.
Оборону столицы
Держит пятый отряд.
Артистня веселится
Лет уж тридцать подряд.
Развлекательный центр
На потеху беде.
Слово "брат" без акцента
Не услышишь нигде.
И холодные звёзды
На красавце Кремле
Не похожи на слёзы
По российской земле.
Круг столицы спесивой
Шесть колец навсегда.
От Москвы до России
Непролазны снега.
. . .
То не бесится Волга
С Емельяна ножа –
То московские волки
По России кружат.
То по мёртвому полю
Рыщет, щеря оскал
Новорусская доля –
Гробовая тоска.
Пепелище посёлка,
Где растерзан завод…
С русским золотом волки
Тянут трубопровод.
Беспредел передышки
Не находит нигде –
Голорёбрые вышки
Режут горло тайге.
Гаснут кедры свечами,
Зрея чёрные сны:
Кровь России качают
На потребу Москвы.
. . .
Поставьте памятник деревне
На Красной площади в Москве…
Николай Мельников
Поставьте новый памятник России
Не в Новгороде только, а в Москве.
Там о пощаде б молча голосили
Разбитый дом, разрытый старый сквер.
Цвели б на солнце мусорные баки,
Благоухая розами ветров.
И без намордников бойцовские собаки
Садились в Гелендваген, не в метро.
Стонала б в ранах русская дорога,
Кряхтел кардан под брюхом "жигуля",
И тракторист, кляня и мать, и бога,
Вёл борону в унылые поля.
Там развевала б бодрые знамёна
Народных выборов гражданская война
Меж стариков, бедою ослеплённых,
За лучших казнокрадов имена.
Там проходные гнали бы гуртами
Стада больных рабочих чёрных лиц,
Что время жизни копотью глотали,
В фейсбуках не ведя страниц.
Барыги бы отрадно возносили
Молитвы верной баксу банковне…
Поставьте новый памятник России –
Лабазников святой стране!
. . .
А вдалеке
Крылом огромной птицы
Пусть поднимает к небу пьедестал
Другие лица –
Тех, кто возродится,
Приняв крещенье кровью от Христа.
Мать на могиле. “Родионов Женя”.
Нательный крестик, посрамивший страх.
Мать держит голову, склонив колени.
И поражённый мужеством Аллах.
Пускай бы там, грозою вырастая,
Как в 43-м сталинский приказ,
На высоте присела псковцев стая,
Закрыв в воротах рвущийся Кавказ.
Под флагом на Саур-Могиле –
Арсений Павлов, Михаил Толстых.
Пусть позывные "Моторола", "Гиви"
Шлют "грады", в залпе навсегда заствв.
И как на Новгородском пьедестале –
Кто приумножил, сохранил и спас.
В три круга добровольцы б встали:
За Косово, Пальмиру и Донбас.
Всех не вместят скрижали монолита,
Но я прошу ещё хотя б одно:
На бреющем – Роман Филипов.
Граната. На чеке: "За наших пацанов!"
Пусть голуби кружат в гранитной сини,
Чьи имена на плитах не сыскать…
Они, конечно, жили за Россию!
Но верили, что где-то есть Москва…