Всё грущу о Парижанке,
А она умчалась в Рим,
Недоступны стали байки,
Что пленялся. Будто дым,
Всё рассеялось, умчалось,
Где же эта пелена,
За которой всё случалось,
Где же та, что влюблена.
Кто, Аврелий ли, Лициний,
Кто увлёк её теперь,
Может Цезарь, рыцарь сильный,
Уволок, закрывши дверь.
И в Париже стало пусто,
И вся Франция не та,
Я сижу в кафе, так грустно,
Кофе, круассан с утра.
Грустно я его макаю,
Жизнь, как этот круассан,
Снова я иду по краю,
Снизу много парижан.
Я кричу, срываю голос,
Где ты, милая, вернись,
Я люблю, но будто колос,
Ветер бьёт сильнее жизнь.