Он сидел на простом табурете;
Дом паломника монастыря,
Здесь к чему церемонии эти,
В ночь, зимой, далеко от Кремля.
Чай на травах заваренный в кружке,
Ломоть хлеба едва из печи,
Сухари, что в корзине, и сушки,
Да луна из оконца в ночи.
Я подсел: "Разрешите, Владимир?!"
Там так принято по именам.
На колени поставил свой "сидор"
И кагора налил двести грамм.
Я так много спросил бы - нет счёта,
Но в прищуре стальных его глаз,
О России тревога с заботой
Отражали всю взвешенность фраз.
"Да не мало на век наш придётся,
Но трудились отцы не робща,
По трудам и делам воздаётся:
Голиафа сражает праща".
Нет, ошибок ему не прощают,
Взгляд скользнул по рельефу икон.
Божьей волей Россию спасают
Век от века, такие как он.