Мы стали хитрее, мы прячем свои надежды... Наверное – возраст и долгая жизнь в неволе. И лишь в полнолуние хочется нам, как прежде, в бездонное небо завыть от фантомной боли. Мы грубые шкуры сменили на лёгкость шёлка, опасность клыков под улыбками ловко скрыли... Мы стали людьми, мы в себе затравили волка, боясь вспоминать, что когда-то иными были...
Холодной росой хрусталеет трава густая, сова прокричит на макушке высокой ели... Ведь где-то живёт ожиданием наша стая, с которой мы раньше Луне серенады пели. Там ночь, темнотою со следа врага сбивая, спешит через лес, обернувшись рычащим зверем... И в жилах её первородная кровь живая... Так жаль, что для нас, этот сказочный мир, потерян. Там ветер любви безыскусные будит страсти, там вечное время царит и в пространство длится... Там прошлое наше, укрывистой серой масти, свернулось волчонком под брюхом большой волчицы. На шее её не жабо - кружевною пеной, а грива густая с жёмчужно-седым отливом... Священные тайны звенящей цветной вселенной она принимает в спокойствии горделивом.
Весенней порою случается, ненароком, лесной первоцвет расколдует от дрёмы души... И нам бы вернуться обратно к своим истокам, да голос нача’л с каждым пройденным шагом глуше. Мы стали людьми, мы в себе затравили волка, почти позабыв, что когда-то иными были... Мы грубые шкуры сменили на лёгкость шёлка, опасность клыков под улыбками ловко скрыли...
Мягкова Лариса 10 01 19