1.
Каждый – здесь на своем клочке земли, в своей кожуре, в своём поту, но во всеобщей пыли.
Поэтому аура этих существ напоминает улитку: раковина, из неё высовываются радужные усики-нитки. Мгновенно сворачивается в мяч, если ощупываемый предмет холоден или горяч.
Душу они берегут для загробной жизни, она созревает на ветке тела, как экзотический плод. Нередко сгнивает.
Дух безмятежен, приветлив, над поверхностью вод не летает – использует плот. Изредка эти же воды пьёт.
Мой голос они почти что не слышат, но впитывают сквозь кожу. Вначале я нескольких сильно поранил смыслом, теперь же стал осторожен.
Они суеверны, горько корят небеса за любую превратность.
Все их контакты с Небом, похоже, прервались.
2.
Бессильно здесь и эфемерно слово,
Зато прочна у всех предметов кожа:
Материя тверда настолько, словно
Недавно вышла из десницы Божьей.
Туземцы раздробили на частицы
Гранит познанья – медленная мысль
И сквозь песок не может просочиться.
Названия – и те теряют смысл.
Они боятся с неизвестным встреч,
Держась привычно в стаде или в стае,
И самую обыденную речь
Поэзией и музыкой считают.
Здесь так плотна вода и воздух густ,-
Что хочется подчас сбежать в пустыню,
И там гореть, как ежевичный куст,
Покуда не остыну.