Мистификат, мистификат!
Виват, виват, виват, виват!..
Об этом вслух не говорят,
почти что как отборный мат.
У этой миссис Хилтон
член как у миссис Клинтон.
И любит компромат
колдун-мистификат.
&
Как лайковал еврейскую мужчину!
Его перечирикать не сумел.
Поэтому взяла меня кручина
и я зашёлся и осатанел.
Видал в Москве губастую Дворцан —
она обрезалась, чтоб кушать круассан.
А как же куннилингус и поцан?
Ведь вагинально мнe нон пасаран.
Твоя подруг, мой жён, сплошной изъян.
Не хочет целовать, хотя братан.
А только ротик в рот как истукан,
а как же причиндал-анжабеман?
А Клиттари валила на диван
и от любви сочился мой смутьян...
Ведь я еврей, а Кли-то из дворян!
Сбегу от всех в Нантакет-Зурбаган.
Я не хочу в продавленный диван,
я на стояк согласен, я на «ман».
Возьми подслеповатого крота!
Влита́! О Хилтон! О мерказ-клита!
В меня проник изысканный мюжик.
Шехерезада! Осознал, старик?
У Хилтона влекущая личина,
но есть жена — поболее мужчина.
Твой член размером с клитор,
ты стар и стар твой свитер.
Забудь, что водки литр
сильней, чем, с солью, клитор.
&
Пренебрегая литоралью,
подряд сандалю Клитораю.
К тому ж манкирую моралью,
вцеловываясь в Клитокралю.
Я как Корней-полуеврей,
как клиторальный книгочей!
Чуковский Сонечку читал,
а это Гринберг был, марал.
Роман Корнея взял в зажим;
был штучно, трепетно любим.
Он был любим как Соня-штучка,
как Сонька, золотая ручка.
A Хилтон охмуряет скопом
по азиям и по европам.
Я раб любви к портретам Клитки,
весьма продвинутой пиитки.
Хотя и новый век, масштаб,
нo я как раб! Корней был cлaб!
Вот так и помер наш Корней
и не узнал, что друг-еврей
дурачил старого рифмаку.
...И Кли чихала на собаку.
Верней, чихал как Неогринберг,
Клит Хилтон — это дядя Зингер.
Пусть лает Зус и чует дядю,
его уделают не глядя.
Не пожалеют гомосека
и онаниста, и кaлeкy.
Ведь я один из многих тыщ...
А клитор мой? Да просто прыщ!
О, дядя, дядя, дай же ФИО!
Но запаялась сука Клио.
... A Кли читают и читали,
в ЖЖ есть тоже клиторалли.