Всё сильней ощущаю осадок в былом,
Стопку белой стреляю в себя не впервой,
Проржавевшее время впускаю в дом. В нём,
Как в сердце моём, нет струны живой.
Можно сколько угодно калечить душу,
Пропуская её через грузные жернова,
До конца нам её всё равно не разрушить.
Никому не даны столь большие права.