Пережил Герой все беды
И добрался до победы,
Поженился. На весь мир
Был устроен славный пир.
Шло огромное застолье
От приморья до приморья.
Хоть созвать весь свет сумели
—Погреба все опустели.
Гости были с разных стран.
Каждый вроде знатный пан.
И простой народ собрался
И со знатью повстречался.
За застолье столько споров,
Деловых переговоров!
Давние враги мирились ,
Хоть сначала и напились.
Песни пели, поздравляли.
В честь супругов танцевали,
И поэмы создавали,
Вместо тостов их читали.
Царь зря время не терял,
Он послов всё принимал,
А царевич пировал
Даже сильно перебрал.
Поначалу все смеялись,
Отдыхали развлекались.
Вдруг раздался возглас пьяный:
«Згинь ты, нищий окаяный!»
Лучший люд давай звереть
—Не чё тварей тех терпеть.
Если б волен был я сам,
Разогнал б их по домам
—Пусть они на поле пашут,
А не пред носами пляшут.
—Как они вдруг смеют с нами
Есть за этими столами?»
И вот эти вот слова
По столу несет молва.
Мужичье обдумав их,
Стало собирать своих.
И пошли к концу стола,
Где вся свита их ждала,
Но вдруг посреди пути
Стражи не дали пройти,
И спокойно разъяснили,
Что те особи сглупили
И вот в это же мгновенье
Добиваются прощенья.
Ну остыли мужики,
Зачехлили кулаки,
И пошли они опять
Песни петь и танцевать.
Эх...Но было все не так.
Там не обошлось без драк.
Свинство долго продолжалось,
Обстановка накалялась.
Вдруг один мужик вскочил:
—Бей их не жалея сил!
Пожалеют все на рас,
Как гнобить рабочий класс!
И того, кто был богаче
Забивали, не иначе.
И столы все пригодились
—В баррикады превратились.
По салатам по тортам
Бой идет и тут и там.
Стража машет топорами,
Не справляется с цунами.
Стражу там не просто бьют,
А ее на части рвут,
Разрастался пьяный бунт.
Войску царь дает указ:
Прекратить то сей же час.
Рать честная в пир въезжает,
Мужиков всех окружает,
Но народ идет волной,
Начинает новый бой.
Час за часом, вечереет
Бунт уже совсем слабеет
В битве на Семи столах
Потерпел противник крах.
Кто казнен, кто убежал,
Кто в бою от вилки пал.
Лекари уже повсюду,
Топчут битую посуду.
И на утро после боя
Царству не было покоя.
Смрад стоит, везде еда,
Не осталось лишь вина.
Хоть и грустный был конец,
Но кто слушал—молодец.