Возможная тема для литературных практик СИНТАЙСИ
(кому интересно, просьба маякнуть рецензией)
Время проведения с 11-го по 17-ое февраля 2019 года.
=========== = ================= == ====== Рихард Мор
***
Если я вам скажу...: дайте мне огня, — побольше и поядовитей — омрачающего мою душу... — между пламенем и желаний, — подспудно уходя за сколы и тени лопались мои позвонки... —
Услышанное навсегда, — как будто спрятанное — под землёю и твердью, где янтарные реки оживших скорбят, — словно мёртвые отбрасывают свой мягкий свет. Прикрываясь им — как если б панцирем — ...что-то внутри себя боясь потревожить. Когда же их заставляешь идти на свет, они щерятся словно демоны, — чтобы выразить гнев; в пустоте преисподних.
Запираются в раковины, — словно их больше нет нигде. И веселятся сами с собой; знакомятся и смеются как дети; влюбляются и ненавидят.
И вместо света у них огоньки боли и ожидания. Забывают они о нём — привидения остывшей храбрости.
Укрывшись мягко
Кувшинка в панцире
Чёрном
Отрицает свет
***
Что за пятна... — на стенах Роршаха. И блестят... И на алых парусах неба пытаются вырасти. В утренний час, к ним, обезумев, бросались лица, пугающие своей белизной. И вечерним гелием водородных камер — бросались, как бы зеркально, — отражаться от своих пугающих двойников, — невидимых для них самих, но таких настоящих и сказочных в отраженьях... — движимых одним чувством: успеть… И лица краснели тогда — в робости и от восторга. И начинали перемещаться друг с другом в жарком экстазе этого пламени лета.
Словно раскрывши крылья, каждой из них, предстояло падать пером по золотистому снегу лунной гавани…
О лица мои
Бесплодные духи равнины
Призрачные рукава
***
Последние колокольчики — всё звенели — своей прохладой и жаркой слюдой. Белой как снег, острой как бритвы — ранившей алые язычки. Реки и небеса. Каменели и тут и там – нити развевающихся лепестков, разбивающихся на льдины. Как звери, — поджидали их плавники, знающие толк как оживлять надгробия — прежде разрывая, разламывая, перетирая их своими лезвиями стальных механизмов со странным свечением внутри их тёмной утробы, словно кофейной гущи воспоминаний — за ширмой под призрачным колпаком стремительных звёзд, — в стоге сена, пропахшего солнечной бодростью и весельем. И вот, всё прошло. Последние колокольчики, за ними тени камней, часы и призраки. — Грянули... Остался лишь шёпот точечного огня Розы…
В райском саду
Под куполом
Майский шелест
=========== = ================= == ====== Игорь Нехаенко (Одесса)
***
Вместе. Глубь жаркой пустыни, очищенной от песка, пресного и расцвеченного горячим камнем, горстью увлажнённого, но давшим привычную суть.
Из тропической ночи им нельзя брезговать ни утром ни вечером, находя застывший миг неподвижности, невзирая на то, что лёд не является покоем – каплей олова, бывшей стрелой, что лежит на плоскости тверди, стирая видимый квадрат, открывающий себя частному свету.
Но мы стоим вместе, опуская нос ангела и короткую песнь червя, вместе с губами мыши... да ожидаемо их антипода, возникшего из аравийской пустыни, собранного на воде, но взятого в тот перенаселённый город.
Вот иногда на земле угаснет всё во льду, все смертные в дерюжных рубищах, стоящие рядом, воплощающиеся всегда, до оскомины постоянно, чтоб привычными быть, ведь обычность всегда множественна.
горячий камень
на рыхлом песке
мутная вода
***
Всегда вдвоём, провожающие день в песках пустыни, что так мал, как бездыханность выпадает из него, успевая выпустить далёкую пустоту души, только под коркой черепушки, при всё ещё его конце, смелом в яви койота, но ненужном в теле совы, передавшего удаление жара, но сопротивление палача в повседневном затухании, сколь белый песок на раскрытых губах вянет плотью птицы в хвосте какой проклятый язычник заливает красный туман, т.к. на своих сумерках Восторга не смочь отнять всю свежую воду без горсти песка, и чтобы ввергнуть в жажду и голод, и нам расстаться без всего, что возьмёт себе голос из света.
Птичий лёт
Всплыли воздуха струи
Но всегда шест в песке
=========== = ================= == ====== Тамара Лагунова
*** Белое- белое
Белые-белые
ставни резные
морозный узор на стекле
на кровати горка подушек
и кружевные подзоры
простые тарелки
на отбеленном льне,
отражающиеся
в старинном зеркале над столом
на тонкой подвеске численик
где часть листов не оторвана
тот что сверху...
последний
за печкой трещит сверчок
с молчаливого согласия
кукушки часов- ходиков
считает другие дни
часто проезжаю мимо
зеленого дома
с красной крышей
и петушком на коньке
чувствую как душа тянется
к изумрудной траве пригорка
к белым стволам старых берез
роднику бьющему из-под их корней
впадающему в реку моей жизни
с Виноградного переулка
завернувшегося в белые сны
.
Зеленый штакетник
запах цветов бузины
слегка горчит
=========== = ================= == ====== Рейвен
***
Спи, позабудь о том, что видел.
Они приходят из воды, выбираются из-под сухих прошлогодних листьев и травяных одеял. В одеждах из костяных кружев, куда вплетён бисер лягушачьей икры
или нежные нити грибницы. Они пусты внутри, и пустота их голодна.
В полнолуние славят холодное ночное солнце, только одно и способное согреть,
спрятать под серебряным панцирем истлевающий мир, норовящий рассыпаться на ручейников и мотыльков, истекающий волчьими голосами, дорожками слизней
или неизлечимым туманом, который уже свил в тебе гнездо.
приближающийся звук шагов
за дверью
ночной дождь
***
Божья коровка упорно стремится добраться до края ладони, где развернёт папиросные тёмные крылья, расколет надвое свой красный цвет, будет ширить чёрную полосу, пока медленной каплей не повиснет между землёй и небом сентября, отражающимися в мае.
Для чего память сохраняет номера телефонов, где в ответ на звонок услышишь только воробьиный писк в солнечной комнате с окном, распахнутым в белый запах яблоневых цветов, густо устилающих кладбищенские дорожки. В комнате, где обессиленные бурые листья, когда-то жёлтые, когда-то взлетавшие от быстрых шагов, прилипли к удивлённой тени человека, не решающейся посмотреть под ноги и увидеть своё тело, посмотреть в зеркало окна, где на границе весны различима тень человека, боящаяся увидеть своё тело, с ладони которого собирается взлететь божья коровка.
знакомый лес
незнакомая тропинка
вывела к обрыву
=========== = ================= == ====== Анатоль Страхов
*** Музыкальные инструменты для игры через сотню дней
Сколько же вокруг музыкальных инструментов.
Барабаны замерзших с водой бочек, приставленные к стенам домов и развешенные на краях крыш барабанные палочки сосулек, ждущие условленного сигнала солнечного дирижёра,
Аккордеоны заборов с растянутыми вдоль улицы пыльно-снежными мехами, готовые сжаться и выдохнуть, оглушающее на сотни километров вокруг себя звучание разбуженного времени.
Саксофоны фонарных столбов, порывающиеся хрипеть в темноте ночей тусклым мерцающим светом упавших и умерших на земле комет.
Белый рояль теплицы, занесенный снегом, с колышущимися клавишами из полиэтилена или, если ты устал себя чувствовать простым человеком, из крыльев стрекоз, ждущих теплого ветра и мечтающих повиснуть над землей радужными течениями воздушных ручьев.
Хруст утреннего снега
Передо мной
Ворон
чистит о камень клюв
*** Деревья, дивьи люди и пёс
Стволы и ветви деревьев, похожие днем на бредущих по занесенным снегом дворам перехожих каликов, в поисках страждущих слушать, но не способных слышать песни промерзших насквозь сердцевин и годовых колец, ночью превращаются в дивьих людей, рассеченных секирой зимнего ветра на черную половину памяти и белую половину сна, которые под тусклым мерцанием фонарей начинают танец ледяных гусениц складываясь пополам, одной ногой опираясь на одну руку, чтобы сделать шаг в сторону ускользающего времени, следя одним глазом за отбрасываемыми им тенями...
Свет из окна
Наступив на лёд, поскользнулся
Мимо идущий пёс
***
Бабушкины сказки, из которых были сплетены самые первые зимние сны, иногда представляются белым медом, над которым кружится такая же белая мошкара, иногда чистыми листами бумаги, самый верхний из которых обязательно исцарапан лучами солнца, пробившимися в комнату через узоры легких колыхающихся занавесок, а иногда мелодией деревенской дудочки, которая тоже сладкий белый мёд, остающийся на губах долго-долго – хочешь вернуться в сказку – облизни их, закрой глаза и досчитай до трех. Один, два, три…
Фарфоровые слоники
на комоде
Один, два, три..
=========== = ================= == ====== Фомин Алексей
*** черепаха
и ползла черепаха без глаз между шелестом листьев и плеском волн
и тащила за собой привязанную к лапе золотую кадильницу
и разливался раскуренный ладан туманами, заливал пустые пещеры глазниц, не желая подниматься легким дымком к небесному Иерусалиму, а как будто бы ждал ночи,
как будто бы выползла эта черепаха из могилы слепого диакона и должна теперь проползти вокруг земли, чтобы обрести новое зрение и увидеть себя воплощенной в луне.
полнолуние
в бочку с водой
падает яблоко
====================================================
Немного неожиданно, но тема СИНТАЙСИ вышла на первый план для обсуждения ее на февральских практиках.
.
Я бы эту подборку расширил и разместил отдельным постом + идею(зацепку) развил в феврале – и с наработкой практического материала и с параллельным обсуждением.
.
Посмотрел вашу страницу – мне был бы интересен диалог Анна Иделевич – Рихард Мор именно в развитии данной темы.
.
Как на это смотрите?