Я вышел в поле беспокойства,
оставив сзади тишину
непостижимого, но свойства,
и, вряд ли, я его сменю
на выразительность стремленья
неординарного спрямленья
маршрута в поднебесье лет,
не обходя тугой запрет
без выхода на путь сомнений
под звёздный полог тех ночей,
когда журчал ручей ничей
из независимых мгновений
под крики клина журавлей
покинувших простор полей.