Ты – существуешь. В чёрных зеркалах
другого мира, за вуалью штор,
в каком-то доме с видом на собор
святого Марка,
где флейта из муранского стекла
в окно подула пылью и песком,
горячим пеплом, антивеществом,
дыханьем жарким.
Удушливым сирокко из пустынь
я проникаю в твой уютный мрак.
Наматывая пряди на кулак,
тебя целую.
Тону в тебе с молитвенным «аминь».
И зажигаю красную свечу.
На древнем языке тебе шепчу:
Я – существую.
Искрят меридианы проводов,
туман сужает око фонаря.
Не ускользай. Разряд. Ещё разряд
по венам Стикса.
Не сотвори себе других миров.
Мы – существуем. Только ты и я.
И развернулась чёрная ладья,
спеша на пристань,
где можно без-болезненно любить,
не убивая в сердце мотыльков,
не оставляя шрамов и следов,
и без остатка
сгорать, не обрывая пульса нить,
и растворяться, медленно, за миг
до пробужденья. Чтобы ни улик,
ни отпечатков.