В канун Татьяниных именин,от всего
широчайшего поэтсткого сердца
ПОЗДРАВЛЯЮ ВСЕХ ТАТЬЯН!!!
Во времена конкретной смуты
разбойничал Бориска-тать:
он робингудствовал, по сути,
героям эпоса, под стать.
Экспроприировал излишки
весьма зажравшихся князей;
мотал на меч слепые ки’шки,
а ценности сдавал в музей.
В детдом – игрушки; в пансионы
нёс провиант для стариков
и, как-то, приглушались стоны
дедов в изношенном трико.
А в том дому, на ветхом троне,
тому уж как пятнадцать лет,
сидела важная матрона.
Её дубовый кабинет
был неприступен, аки крепость;
никто не смел перечить ей
и выглядел, как смерд, нелепо
с лицом, исполненным соплей.
Царицу кликали Татьяной
/проклятой Танькой, за глаза…/
её единственным изъяном
слыл “нефильтрованный базар”.
Откроет рот – считай, пропало
враз настроение коллег:
такую чушь несёт “хлебало”,
что состояние калек
и прочих жителей приюта
стремится к кризу… монолог
всегда был обращён к кому-то,
но каждого касаться мог.
В январский день, когда на солнце
мела магнитная метель,
вдруг взор её поймал в оконце
мальца, въезжавшего в отель.
Обоз, для нищих и убогих,
традиционно полон был;
через минуту, на пороге,
с утра натопленной избы
застыл Бориска… лик Татьяны
светился, как на образа’х;
тать закачался, словно пьяный,
забыв в беспамятстве сказать,
что “после ратных дел, уставший,
заехал к Вам на огонёк
и прихватил овса для каши…”
что “под собой не чую ног…”
что… Таня с ходу оценила
его геройский профиль, стать
и нерастраченную силу,
которой обладает тать.
Накрыв достойную “поляну”,
спровадив в кельи персонал,
блистала перед ним Татьяна
/и он, конечно же, блистал!/
Наобещав златые горы,
её покинул он в обед…
на шее губ горячих Бори
остался изгладимый след.
***
С тех пор, по двадцать пятым числам,
что выпадают на январь,
Татьяну посещают мысли:
“Когда вернётся эта тварь?”
Ей соболезнуют студенты;
все тёзки отмечают день,
когда вплетал ей в косы ленты
любимый… чу, мелькнула тень
знакомая, за поворотом:
“Бориска, солнце, покажись…
мне в праздник грустно, отчего-то…”
то не разбойник…
миражи…
23 января 2019 года,
где-то на Муромской дорожке…