В его песнях улыбка и юмор,
А рядом хрипенье от боли.
Он с вершины своей видел то,
что нам трудно понять.
Гамлет в жизни, на сцене –
везде он в единственной роли.
Между «Быть!» и «Не быть!»
выбрал – «Быть!»
Что ещё здесь сказать.
Он на тройке летел
не жалея себя, ни коней, ни дорогу.
Разбивал колею,
Чтобы нам было легче дышать.
Жил, как пел,
Пел, как жил,
но однажды ушёл он до срока.
- Чуть помедленнее! – прохрипев,
Прежде чем замолчать.
Понял вдруг: не успел,
не допел, не сказал ещё много,
Может песни одной,
может строчки, а может стиха.
Но порвалась струна
и обрушилась в пропасть дорога,
Унося за собой, его тройку
и с ней седока.
Он нам пел о судьбе,
О стране, где живём,
О любви и о дружбе.
Мы узнали себя,
как на фото в семейном кругу.
На войне и в тюрьме,
В счастье или в беде,
Где всегда было нужно:
Помнить, что перед Родиной
Мы в неоплатном долгу.
Быть мужчиной:
Не ныть, не скулить, не сдаваться.
Жить, так жить, пить, так пить,
А любить, так любить!
И тогда Бог решил:
Что ему нужно с нами остаться!
Чтобы мы, вместе с ним, и смеяться
могли, и любить!
И тогда Бог решил,
Что Высоцкому нужно остаться.
Ему есть, что сказать нам,
О чём по душам говорить.