Ну что ж - я наконец-то продышал
Себе дыру в божественный астрал,
И обнаружил мух и тараканов,
Волчиц медоточивых и коров,
Архангелов, чей пасынок суров,
И выдохшийся спирт на дне стаканов,
Манеру пить и меряться длиной,
Привычку доверяться коренной,
И, падая, вставать на четвереньки,
Трясти, как прохудившейся мошной,
Не телом, что пойдёт на перегной,
Но золотом холмов у деревеньки -
И всякий лебедь раком норовит,
Как будто позабыли алфавит,
Когда перебирались к тараканам, -
А как при том сияли купола!-
Как сыпался песок добра и зла,
Как обращалось прошлое - тираном
И вешало ненужное на крюк,
И повторяло вымученный трюк -
Поди туда, где никого не видно,
И мухами засиженный астрал
Стирался так, что я его украл,
Как голову пророчица-ехидна.
И ядовиты выходы и вход,
И, ежели пройти по бездне вод, -
Окажешься не выше Водолея,
Хотя там есть и крыса и овца,
И пусть астрал не сдулся до конца,
Но нет его прекрасней и милее -
Там Кролики грызут свой чебурек,
Там время устаёт от кукарек,
И можно быть и плоским, и усатым,
И распевать какой-нибудь псалом,
И сесть с тобою рядом за столом,
И не смотреть на комментарий к датам -
Безумие, когда слова тверды,
Оцепенелы символом орды,
А ежели размыты - беспощадны,
И плоскость надувается до трёх,
И небо разрастается, как мох,
И что-то в мироздании неладно,
Коль выше - твердь, а ниже - только лёд,
И солнце лишь из милости встаёт,
И говоришь не в первый день творенья,
И катится неправильный овал,
И тот, кто словно зеркало, зевал -
Всего лишь буква и местоименье.