Ленинград, на дворе сорок третий...
Руки ручку не могут держать,
И не знаю я, как отогреть их-
Хоть две строчки в дневник написать.
Мне сегодня исполнилось восемь,
А братишке на днях было пять,
Мы у мамы подарков не просим,
Она больше не может вставать...
Я за хлебом бреду по дороге,
Шаг-другой, распластался-не встал...
Кто-то взрослый пришел на подмогу,
"Я не голоден... скользко...упал"
Он кивает, вдаль смотрит куда-то-
Шел за чем, ты? Давай провожу.
Я за хлебом, для мамы и брата,
Все лежат там, один я хожу.
Взял заветные хлеба кусочки,
И в обратный отправился путь,
Вдруг, услышал я писк из кусточков,
И нагнулся под них-заглянуть.
Там дрожал и скулил еле слышно,
До костей промерзавший щенок,
Взял на руки, а он еле дышит,
Я оставить его там не смог.
Прижимал его к мерзлой фуфайке,
Шел я к дому так быстро, как мог,
И все думал о летней лужайке,
Где играть сможет скоро щенок.
Дома хлеба законную пайку
Разделил пополам со щенком,
Лег на койку, накрылся фуфайкой,
И прижался к "подарку" щекой.
Вот еще один день пережили,
И нельзя мне теперь умирать,
Мы друг-друга с тобой приручили,
Значит, будем вдвоем выживать...