Допью "Токайского" токкату,
глотками мерными "Мерло́".
Земля по-прежнему поката,
по всей земле — «мело, мело...»
Но слишком явственны пределы,
и на устах вновь Пастернак...
А сердце словно затвердело,
и не растает всё никак...
Январь кончается... Чернила
нам не достать до февраля...
Зима нам фокус учинила,
и, как циркачка, — вуаля!
нас всех осыпала дождями,
и я дрожу в своём углу —
сижу в застиранной пижаме,
в ночную всматриваясь мглу.
Но мгла промозглая кромешна —
как и положено быть мгле —
и вспоминается, конечно,
«Мело, мело по всей земле…»
А что земля? Она неспешно
вращается вокруг оси —
а ты всё просишь безуспешно
«Ту чашу мимо пронеси!»
И, словно праведник Мессию,
ты ждёшь начало февраля —
чтоб плакать истово и сильно,
о милосердии моля....