Как всегда и говорил, лучше быть как Бонни и Клайд,
Со всем миром один на один, с автоматом Томсона в руках,
Чем со страстью вспоминать, как ты любил,
И стоять на склоне, в мыслях, на полусогнутых ногах,
С разорванной душой и сердцем, уже не веря никому,
И каменным быть, уже стараясь, ничего не чувствовать,
И не рыться в себе и не спрашивать почему,
Атрофировано все внутри и вокруг все безвкусные,
Сил, конечно, хватит, разрубить всю эту толпу,
Черно белых, рядом с тобой, кружащихся,
Как вороны, пытающиеся оторвать себе по куску,
У убитого или спокойно спящего,
Одиночеством и молчанием, проверяется много всего,
Тут, у меня собрались, ничего теперь не значившие,
Оказались не пассажиры, а так, проходящие они,
Слабые, ничего из себя не представляющие,
Масса историй и доказательств, сравнивать не надо,
Пережил я один, все свои привычки и страхи,
И как бы не было тяжело, сводится все к одному,
Не вспоминать, удалить, и послать вас нахер.