Я знаю, что я думаю неверно,
но мысль клинком пронзила разум мой:
я жил когда-то, долго жил, наверно,
а умерев, я стал сырой землёй;
но некая была ещё частица
во мне, молекулой которая в природе
обречена была до времени носиться,
пока случайно чьей-то плоти
с обычной пищей ни достигла; и
я вновь родился, я живу, мои
глаза, природы красоту внимая,
опять цветут, познанием сияя;
но год – как день, а час – секунда,
и вновь я ухожу туда, откуда
сюда явился, странно понимая,
что через срока неопределённый спил,
привычный путь проделав в мире этом,
я вновь упьюсь полднёвным светом,
не зная, что уже когда-то жил.