Я в воронке лежу - распластанный, черный от гари.
От орудия - только лафет. Не осталось вокруг никого.
Мы пошли на прорыв. Пара танков нас прикрывала,
Да расчет миномётный на гибельной той высоте.
Я не вправе лежать, но без ног никогда уж не встану.
Я ведь должен идти! Но теперь ни за что не успеть.
Только б мне сохранить полковое пробитое знамя,
И остаться вживых среди тех, кто уснули навек.