Одиночество творца
В серой башне заперли до срока,
Позабыли выпустить на свет,
Навсегда остался одиноким
Этот божьей милостью поэт.
Он писал поэму об экстазе,
Понимая смысл его едва ль,
И жила надежда в каждой фразе,
И селилась на душе печаль.
Никого из близких не осталось.
К башне перекрыты все пути.
Остается пустота и жалость,
И не дотянуться до любви.
Музыки унылая стихия
И собратьев вечная возня,
Девочки мерещились босые,
Страсти он сумеет ли унять.
Башня прямо в небо уносила,
Звезды подарила и мечты,
И таланта бешеная сила
Дотянуться ль нам до высоты.
Никого в тумане не осталось,
Только крылья никли за спиной,
И к Икару высота и жалость,
Подарили мир совсем иной.
Он писал поэмы на закате,
Башню не желая покидать,
Чайки вились, силы им не хватит,
До него добраться, докричать.
Только не желая быть с другими,
Он остался там, на высоте,
Люди не запомнят даже имя,
Просто взял и в небо улетел.
Рукопись парила на просторе,
Не сгорела, утонула там,
Где для нас осталось только море,
Блеск луны, и страсти вечный гам.
Ни лица, ни строчки, все забыто,
Никого на призрачном пути.
Поседон еще ворчит сердито,
Не желая душу отпустить.