- давно вы гуляете по миру, музыкант?
- раньше у меня была обезьяна...
музыка и обезьяна
обезьяну заели блохи, музыка стала свистеть
а я ищу дерева, где бы повеситься
Л. Андреев
всё нутро размесили палками,
привязали за руки тюрьмами.
горстка радости заперта транками,
и залеплена кашей кастрюльною.
день идёт за днём - не отличается.
рот откроешь - забьют осуждением.
лишь подушка в слезах горьких мается,
смыв надежду размокшим печеньем.
и вернув напоказ псевдозрителям,
чтоб вердикт выносили казнями.
за решёткой дверей нет спасителей,
показательной поркой свет гасится.
и включается с заревом лампами,
чтобы личность стиралась таблетками.
тараканы ползут,
я за тапками
протянув руки,
падаю в клетку.
*
*
рубашки в крупную клеточку
время тянется вечностью
слёзы разбились об стёкла
голос связался в кому
мы так спокойней не станем
мы просто так под конвоем
по очерёдке на бойню
вслед за указкой их пляшем
*
*
зашиваю душу, ставлю узел,
и гримасой запотевшее окно
дразнит гранью неба.
как безумец
разбиваю лбом решётки и стекло.
вмиг снега украсил красный бисер капель.
тень лежит ничком, размазав жаждой пол.
мой глоток свободы растирают ватой,
вяжут прочно к койке
дней охрипших зов.
*
*
из окна тёмно-красное здание скалится
колючей проволокой, решётками, высокими заборами.
мимо проходят солдаты с овчарками -
напротив нашей дурки Матросская Тишина.
и там и тут личность человеческая растоптана полностью,
забита палками, связана по рукам.
я смотрю ночью в потолок, и кажется,
что сейчас меня разорвёт переполненность ужасом.
как вместить в себе это одному человеку и не тронуться умом,
не разорвать начисто все устои, которые изо всех сил стараются выжить ТУТ,
цепляясь последними глотками за надежду, которую расстреляли первой?...
[... за окном в багровом, неподвижном свете стоял сам Красный Смех.
Л. Андреев ]