Посвящается
болгарским поэтам,
русофилам
Лучезару Еленкову и
Владимиру Стоянову.
(а теперь уже - памяти
Лучезара Еленкова...)
I
Боян окаянн! Растекается песнею грустной,
Где «Игорь... бо... бяше... дружина, и Гза, и Кончак...»
Врезаются пальцы в давно онемевшие гусли,
Замёрзшие тоже. И не разогнуть их никак...
На стенах Путивля закычет зегичкою лада,
С чугунных оград разлетится домой вороньё...
Да, не оторвать эти пальцы от струн, и не надо:
В болоте гонцы застывают. Пускай допоёт!
Под коркою наста лежит изяславово тело,
А коршун голодный над мёртвой Двиною кружит...
Боян осиян! Осмомыслова дочь не хотела
Без мужа одна оставаться, и княжить, и жить...
Сквозь дебри дубравы расплакалась - вот же, докука!
Орехом ли, белкой Боян рассыпается, стар?
Что эхо времён заповедных, как древняя мука,
Во мне отзывается? Ну, расповедай, гусляр!
Студёной водой из ковша деревянного льётся
На свежую рану, в которой повинен Кончак...
Когда не взойдёт окаянное русское Солнце -
В Чернигове сточном зароют последний колчан.
II
Подоткнула подол у костра коброглазая Хобра,
Заметались огни вертикальных, кинжальных зрачков:
«Конунг Эймунд отправился в Хольмгард - известьем недобрым
Огорчила она Святополка, - а повод каков!!.»
Помешала обавница зелье в горшке и вздохнула:
«К Ярислейву с Рагнаром он войско норманнов привёл...»
«Что же брат Ярослав? - Святополк покачнулся, как снулый.
«Он погубит Вас, князь, он - коварен, расчётлив и зол!
Ярислейв извести прочих братьев имеет потребу:
Бурислейв будет ранен, потом в Кенугарде - добит,
Повинуясь приказу, зарежет и младшего, Глеба
Повар Торчин, такой молодой, безобидный на вид!
Но и Вы доживёте, как заживо брошены в яму:
Всю вину за убийства писаки повесят на Вас!»
И вздохнул Святополк, что народ прозовёт «окаянным»,
Замолчала волхвитка, и огненный шёпот угас...
III
Сурья взошла - золотые колёса
Ловят своё отраженье в домах.
Так перед зеркалом, простоволоса,
Черноволоса Чернава впотьмах...
Смуглой авеше свеча предвещала,
Что уцелеет её Лучезар.
Половцы злато снимают сначала -
В краже они превосходят хазар...
Морде двурогой над ним наклониться,
Гнутою саблей кольчугу рассечь?
Сечу насквозь пролетит Перуница -
Дарует воину меч.
В тьмы половецкие громницы мечет
Небо, спасая водою живой!
Ждёт Лучезара известье при встрече,
Если Чернава не станет вдовой:
Что бы ей зеркало ни показало -
Бьётся под сердцем потомок волхвов...
Слава Перуну, героев немало!
Вечна Любовь!
IV
Славься, Перун, метко мечущий стрелы,
Верных ведущий по правой стезе!
Честью твоею хоругви пестрели
В битве ли, в тризне -
Великий резерв!
Воины вечны в Перуновом войске.
Явь оживляющий - золоторун.
От огнекудрого дар - огнестойкость.
Славься, Перун!