В палате номер сорок восемь
Лежал спокойный, как монах,
Иван Степаныч Феодосьев,
Служивший раньше в спецвойсках.
Не офицер… - Да ну и Бог с ним… -
Иван Степаныч говорил. -
От этой службы кони дохнут,
А я своё уж отслужил
Без всяких подвигов. – Порою
К нему сынишка забегал
И черноусою горою
Над койкой батьки зависал.
И хохотали мы немало:
- Наверно, бабушка твоя
Того сынишку подгуляла
От местного богатыря,
Пока ты на учениях шлялся!
Признайся – было или нет? –
Иван молчал и лишь вздувался
На лбу какой-то бурый след,
Но до поры… Однажды утром,
Когда звенела шуток медь,
Иван Степаныч крякнул мудро
И обронил: - Придурки ведь…
Чего смеяться-то? – …Ванюшку
Он поздней ночью увидал
В канализации – тот в юшке
Весь перепачканный лежал.
Видать, родился только-только,
А мать сбежала – малыша
Усыновить пришлось, поскольку
У парня русская душа…
И после этого рассказа
Упала гулко тишина -
Как будто все оглохли разом,
Увяли разом – навсегда.