Тотальное
остервенение
зрелости,
Данностью вырезаны
океаны
героев.
Не сотый боец,
Безрадостный
Лик
Лежит среди
братьев,
опустошенный.
Здесь дети
стреляют
в родителя,
Братья
метают ножи
в сестер,
Машет
рукой
безглазая ненависть
Любови в
последний задой.
Эй,
криворылый,
ответь мне по чести,
какова твоя
роль
в благодетели нрава?
Изогнутым пястьем
размажешь
по полу
ответишь,
что служишь богу
и ломаешь всем
пасти.
Ну и ну,
такой забавный,
как собака китайская,
щеришься,
Все враги – дураки,
Один ты –
среди лье дураков –
последний герой,
и не такая же
глупая
девочка.
Безусловно,
такая вот выходка –
оплошность
потливых моралей,
театры абсурда
на каждом углу,
почему ж
ты еще
не просвещаешься?
Заглотив злобу дня,
положив голову
в долгий
ящик,
ратовство на фронте
меж богатым
и ряженым.
Не меняются люди,
не меняются тяжбы
и споры
о дружбах
и количестве тряпок
и связей.
Нашим женщинам дарят
от всей души
пышность табачного
дыма,
мужчинам каждое февраля
напоминание
половой принадлежности.
Мы по кругу, на карусели,
словно то личный водитель,
долетаем
до следующих вихрей,
попахивает отсутствием перемен
и канализацией
самоубийственных
кесарей.