В сумерках комнаты угадай перекрёсток,
Полок, стола и книг в ночи,
Стена поползёт по тьме напёрстком,
Приглушённого света в игле свечи.
Многоточием шёлка присутствует штора,
И губами с морозом сливается долгая тень.
Но найди по заплаткам углов коридора,
Опоясавший зрение будто ремень,
Спектр памяти, жертвы желание статуей,
Встать в шаманскую ночь поминанием прошлой жатвы,
И предай её царству ночей с константой
Твоей комнаты, в коей плывут как плоты,
Галатеи полуденных вечных миров.
Твоей комнаты полной жасмина и тьмы,
Отдаваемой в вечность ночей и ветров,
Тьма везде и в касании тьмы, как волны,
Обрывается связь со степенной ходьбой,
По прожитой жатве, собираемой днём,
Только тьма заметает следы, как прибой,
И стена пробирается в мраке усталым огнём.
Без приданного время отпустит меня,
В эти длинные косы ночных часов.
Тьма и ночь, на гардине барханы тряпья,
Галатее любовно готовят кров.