Сибирское лето было в самом разгаре, днём температура доходила до плюс тридцати, но ночи стояли прохладные и тёмные, а небосвод был усыпан мириадами звёзд, которые незаметно подмигивали с высоты. Но Егору с Пелагеей было жарко на сеновале в эти звёздные ночи, они сливались в объятьях, после трудового дня, он жадно целовал её и никак не мог насладиться этим чарующим существом. Пелагея была высокая, широкая в кости, но с точёной фигурой и неуёмным аппетитом! Егор, только-только познавший женщину, боготворил её, не мог наглядеться, и от околицы до сеновала всегда нёс на руках, счастливо посмеиваясь, запрокинув русую голову к Млечному пути. После любовных жгучих ласк он провожал её до калитки, не отпускал долгим поцелуем и ещё полчаса топтался, ожидая, когда в её спаленке погаснет свет. Потом крадучись на цыпочках пробирался в свою комнатёнку, довольный ложился на софу и долго ещё смотрел на звёзды в прозрачное окошко с белым тюлем. И мечтал, как он поставит новый сруб, как введёт в дом Пелагею в свадебном платье и фате до полу, и как они заживут, рожая в год по наследнику!
И не замечал он её уже скучающего взгляда, остывающих ласк, нежелания побыть подольше вместе. Ничего не замечал, окунувшись внутрь себя и наслаждаясь каждой минутой, проведённой рядом с любимым человеком. Но и его гиперсексуальность тоже не нуждалась в её душевных качествах, он видел в ней, через призму либидо, только объект вожделения и обожания, хотя ему казалось, что это любовь на век. Но это была первая непорочная влюблённость, и гормональный взрыв делал Пелагею ещё прекраснее и желанней! Они не проникали в глубинные тайны души друг друга, ночи напролёт проводили на сеновале за околицей. Пахнущие свежескошенной травой, её волосы дурманом накрывали сознание Егора и он окунался в сладостный мир плотских наслаждений!
И вот тут, в самый казалось бы безмятежный момент судьба уготовила молодому таёжнику третье испытание. Оказалось, что у Стёпки с его Пелагеей ещё год назад была связь, но она его отвергла, а тот, ничего не сказав закадычному другу Егорше, молча тайно вздыхал по ней и искал возможность переманить её к себе чем-нибудь эдаким, на что падки такие девицы. И это “что-то эдакое" вскоре нашлось. Стёпкин родственник устроился на работу в Москве, и ему нужен был помощник, пока хотя бы на побегушках, вот он и пригласил Степана. И этот вызов в Москву стал для предательства Пелагеи главным аргументом, и она без долгих колебаний согласилась поехать со Стёпкой в столицу. Егор, узнав об этом, потерял дар речи, он не мог в это поверить, решил, что его разыграли! Кинулся к дому Степана, разузнать про эти некрасивые слухи, и на крыльце застал картину маслом - Пелагея обвила шею его друга, а он жадно целовал его нимфу!
Небо упало Егорке на голову! Кровь ударила в виски, он в три прыжка отодрал ренегатку от Стёпки, и в сердцах свалил друга с ног мощным апперкотом в челюсть!
- Как ты мог? - в отчаянии кричал Егор.
Пелагея в это время бочком, бочком пятилась к калитке, чтоб убежать восвояси, пока целА.
- Я люблю её! - кидался Стёпка аргументом и кулаками, и засветил бывшему товарищу синюю сливу в глаз. Егора как-будто отрезвил этот удар, он понял весь ужас произошедшего и коротким мощным свингом впечатал предателя в дверной косяк! Эмоции у обоих превысили все допустимые нормы и они ещё минут десять с остервенением мутузили друг друга, и с каждым ударом вышибали вон прежнюю дружбу.
Тут прибежал запыхавшийся Василёк, услышавший за жидким штакетником шум драки. Не до конца понимая, что произошло, но увидя разгневанное и покрасневшее лицо Егора, Василий понял, на чьей стороне правда! Теперь они вдвоём мордовали Степана, но тот сплёвывая кровь стоял на своём, и хрипел между буцканьями что-то невнятное, типа "Люблю и не отдам!"...
Дальше Егор уже один без Василька, потрёпанный в битве за свою поруганную честь, забежал на крыльцо к любимой и потребовал объяснений! Его всего трясло от возбуждения, и Пелагея не рискнув выйти к нему, крикнула из спаленки
- Я тебя не люблю! Уходи, Егор! Я уеду со Стёпкой в Москву!
- Ты любишь его? - не унимался Егор, раненый в самое сердце!
- Ты не понимаешь! - кричала любимая - Что меня здесь ждёт в глуши? Дитям сопли подтирать и тебе щи варить, глядя на тайгу?
- Шлюха! - выдохнул Егор, смачно плюнув на обшарпаннай порог и широким шагом пошёл прочь. Он вдруг внезапно и резко успокоился, что-то щёлкнуло в мозгу, как тогда возле магазина, когда неожиданно он влюбился в неё. Наваждение, как пелена, упало с глаз и действительность предстала мрачная и коварная...
Но сердечная боль от этого не стала меньше. От предательства двух дорогих ему людей, он как-будто протрезвел, голова была ясной, но ему казалось, что это происходит не с ним, и не в реальности, а где-то с кем-то в параллельном мире. Он теперь уже чётко видел, что они с Пелагеей были по сути чужие, и их связывал только стог сена. Они ни разу не разговаривали по душам, не мечтали и не делились секретами или сокровенными мыслями.
И после нескольких дней острых душевных страданий к нему пришло полное разочарование, он не хотел любить, он не желал никого видеть, раны в душе и на кулаках начали затягиваться, но чтоб сбежать от этой образовавшейся пустоты, Егор принял твёрдое решение. И двадцати пяти лет От роду он ушёл жить отшельником в тайгу на заимку. И в хуторе его, иначе как Бобылём, никто не звал...