Человек широкоплечий
шёл по собственной стране,
улыбался людям встречным
добродушно, как родне.
В глубине большого тела,
там - под сводами души -
точно птица, радость пела!
Песни были хороши.
И, казалось, нет их краше.
И, казалось, нет звончей.
И, казалось, кто-то даже
прерывал поток речей,
замирал остолбенело,
превращался в чуткий слух.
Птица радостная пела
и захватывала дух!
Человек - не так чтоб молод,
но ещё - вполне, не стар.
Знать, его духовный голод
веселил, а не терзал.
И в глазах любовь светилось,
и лучилась доброта,
через это - Божью милость
каждый встречный обретал.