Лёлькиной маме было 35 лет, она заведовала начальной школой с большом селе. В годы войны погиб её муж, тоже бывший учителем, и она осталась с троими детьми одна, но продолжала работать в той же деревне. Как самой грамотной ей предложили ещё должность заведующей детского сада и заведующей зернового склада. Дома она бывала редкими набегами, старшие дети слонялись с деревенской ребятнёй на речке, вылавливая карасиков, в лесу, разоряя птичьи гнёзда, да совершая набеги на колхозное гороховое поле летом.
Через пять лет после войны в деревню к свой матери приехал молодцеватый и насмешливый мужчина, бывший на войне танкистом. В деревне, оставшейся без мужчин, он был нарасхват во всякой квалифицированной работе, связанной с техникой, да и женщины на него заглядывались. Но он выбрал самую красивую и трудолюбивую, а это как раз и была Лёлькина мама.
Мать у бывшего танкиста пользовалась непререкаемым авторитетом жителей, так как приехала ещё в гражданскую из самого Петрограда. Её старшая дочь была замужем за директором лесхоза и жила в городе, младший сын был военным и служил в Ленинграде. И на счастье, средний сын, ещё неженатый, приехал к ней в деревню. Мать согласилась, что лучшая пара для сына - это учительница, даже предложила пожить вместе. Однако сын ушёл на квартиру к жене. А четырёхлетнюю дочь учительницы оставили временно пожить с бабушкой. . Лёлька не была избалована вниманием, чаще братья водили её за собой, а когда им надоедало с ней возиться, то с лёгким сердцем убегали, заперев в комнате или оставив около школы, приказав никуда не уходить. Потому к бабушке девочка моментально привязалась, ходила за ней по пятам: на огород, на пастбище, к сапожнику и по другим делам, словом - повсюду и полюбила, как самого родного человека.
Однажды к бабушке зашёл незнакомый человек с мешком в руках. Лёльке было тогда года четыре с половиной. Чужие люди бывали в деревне редко. Девочка смотрела во все глаза на незнакомца и его мешок, пытаясь понять, кто это и что у него в мешке. Бабушка, приметив её испуганный вид, решила усилить эффект и, почему-то подмигнув, сказала, что этот человек собирает непослушных детей и уносит на мыло(!) Лёлька струхнула, но не очень поверила. Тогда бабка скалкой постучала по мешку, послышался жалобный писк. Этого Лёлька вынести уже не смогла, быстро ретировалась в другую комнату, где забралась под большую кровать с подзором до пола, и, как испуганный зверёк, забилась в дальний угол.
Через некоторое время бабушка вошла в комнату, заглянула под кровать и сказала, что Бодрей ушёл.
А на следующий день бабушка пошла доить корову. Надо сказать, что был февраль месяц и ещё стояли крепкие морозы, хотя в сарае, где жили две коровы, отдельно овцы, телёнок - было тепло, потому что стены там были утеплёны мхом, а на потолке лежало сено. Потому бабушка ходила в хлев без теплой одежды, едва накинув платок на плечи.
Когда бабушка вышла - Лёлька сообразила, что если Бодрей (как она поняла имя страшного незнакомца) вдруг придёт, то непременно её - Лёльку и утащит... Она в панике быстро накинула крючок на дверь и побежала прятаться в своё надёжное укрытие под кроватью.
Сидела она там долго. Глаза привыкли к темноте, она разглядела что под кроватью стоят в ряд горшочки, прикрытые белыми тряпицами. Приоткрыв тряпицу, Лёлька обнаружила кое-что весьма привлекательное. Горшочки были полны любимого лакомства - сметаны. Это-то она поняла, когда зачерпнув пальцем, попробовала содержимое. Совестливо подумала, что, наверное, нельзя есть много, раз ей ничего не говорили про сметану, потому она попробовала из всех горшочков понемногу. А потом вдруг с ужасом услышала стук в дверь.
Лёлька вздрогнула, затаилась, кажется, и дышать перестала... Стук превратился в грохот, кто-то колотил в дверь поленом, через этот грохот, как будто издалека, был слышен слабый бабушкин крик: "Леля, открой, детка, это я - бабушка!"
Лёлька недоверчиво вылезла из-под кровати, уже не зная, чего больше бояться - страшного Бодрея, или гнева бабушки... Еле шевеля ногами от страха, всё же решилась подойти и откинуть крючок, несмотря на огромный риск, что Бодрей мог прикинуться бабушкой, как волк в сказке про Красную Шапочку...
Но в комнату, причитая и ругаясь одновременно, шагнула настоящая бабушка: "Ах, негодная девчонка, озорница эдакая, заморозила меня. Бабушка чуть не умерла тут у двери! Ой, руки с холода изошлись!..." На широкой скамье, что стояла напротив русской печки, лежали меховые рукавицы, которые бабка и не подумала взять, идя к корове. Но тут они попали ей на глаза и в руки. Она не стала их надевать, а отшлёпала ими Лёльку, подняв ей сзади подол для острастки...
Потом сама же жаловалась матери, что негодница Лёлька чуть не заморозила её, заперев дверь, да ещё и сметану, приготовленную на продажу, всю исковыряла пальцами, а люди брать не хотели, думали, что это кошачьи лапы ходили по сметане...
Мать проворчала негромко: "Пугать ребёнка не надо было", - но бабушка этого не расслышала.
Лельке мама тоже пыталась объяснить, что никто детей в мешки не сажает и, что пищала тогда сама бабушка, но Лёлька сильно сомневалась в этом...
И Бодрей ещё долго был главной её страшилкой. Чему, отчасти, способствовало, увиденное однажды, мыло в красивой упаковке, которое называлось "Детское". На нём изображён был маленький ребёнок. На картинке он улыбался, что вызывало у Лёльки ещё большую жалость к нему и ужас... Она знала много сказок, в некоторых сказках говорилось о том, что родители сами отдавали самых красивых девочек Змею Горынычу на съедение, в другой - родители завели детей в лес к людоеду, чтоб их не кормить...
На красивых упаковках с мылом, которое иногда привозили из города, были разные картинки: если нарисованы цветы, то это мыло сделано было из цветов, земляничное мыло - из земляники, их душистый запах подтверждал это. Но "Детское"... - Лёлька с опаской посматривала на его красивую обёртку...
А когда приезжала московская тётя, она привозила для себя мыло "Красная Москва". Лёлька недоумевала, как можно делать мыло из Москвы,.. разве что из кирпичей - на блестящей обложке высились красные башни. Наверное, такое мыло нужно, чтобы чистить медный таз для варенья и оттирать лицо до блеска, - додумалась Лёлька, которая видела, как мама чистила кирпичной пылью самовар, а тот потом сиял и блестел почти как солнышко.
И только, когда подросла и стала ходить в школу в городе, где жила другая бабушка, Лёлька узнала, что тот Бодрей был известен в городе и других деревнях, но не как злодей, а что-то вроде дурачка (он был неграмотен) и странника. Его видели зимой и летом, в любую погоду ходил он по деревням, в пределах Московской, Рязанской областей, таща за собой на веревочке коляску, или санки зимой, с каким-то скарбом. Добрые сельчане давали ему, кто что мог из одежды, кормили и пускали переночевать. После войны прошло всего несколько лет и люди действительно были сострадательными. Всё же нищим его нельзя было назвать, т. к. он торговал изготовленными им самим "цидилками", то есть - ситечками, сделанными из бересты и тонких липовых лычек, запасы которых и возил с собой. В разных деревнях у него были разные прозвища, но узнаваемыми его делали неизменная колясочка со скарбом и его "провидческие" фразы, вроде "Здравствуй, Марьюшка, сиротинушка, добрая твоя душа..." и т. д.. Одна Марья, действительно с сиротским детством, но сама имевшая уже четверых детей, едва чувств не лишилась, решив, что перед ней самый настоящий святой провидец.
Но её разочаровали знающие люди...
Картина "Вечером в лесу" худ. Юлий Клевер