Любите его, пожалуйста.
его ожоги на левой руке – поцелуй юности,
барышни в барах – подтверждение неразумности.
строки печатные – напоминание о пожарах
в его внутренностях.
Любите его, пожалуйста.
Любите его на моей кухне.
он возьмет в руки сборник притворности и зажигалку,
он выпьет со мной по стопке, скажет, мол, жалко
и трезвость, и женщин без юбки,
и книг без начала.
Любите его на моей кухне.
Любите его пишущего.
ведь тогда, когда все поэты кончились
он сжимает кулак и доказывает, как между прочим,
что его слово – завет ветхий и пособие по атеизму.
он въебет всей поэзии, только
Любите его пишущего.
И я люблю его больше.
больше христа
и уж точно сильнее герба
за алкоголь, скупую, знание, дружбу, прозу, слова
пробивающие сильнее обычного требушета.