Сарайчик, из ракушек, покрытый камышом,
Штакетник, невысокий, с калиткой за углом.
Деревья, в листьях прячут, созревшие плоды,
Трава, ковром потёртым, осенние цветы.
Домишка, окна на бок, мансарда под стеклом,
Скатёрка, домотканна, две стула за столом.
В крылечке, мятый самовар, окутанный дымком,
Заварник, пожелтевший, исходится парком.
Хрусталь с червлёным серебром, тускнеет простотой,
И источает аромат, горилки с черемшой.
На сколотых тарелках, из бочки, огурцы,
Тушёнка, с чёрным хлебом, картошка и грибы.
На склоне старенькой горы, посёлок не большой,
Сбегает крышами, в садах, на берег золотой.
Прекрасный, бархатный сезон, в начале сентября,
В горах туманы, по утрам и тёплая волна.
-2-
Дымилась папироска, в красивом мундштуке,
Гитара, с синей лентой, пригрелась на ковре.
Босой, в рубахе белой. в измятом галифе,
Сидел поручик, Саблин, кручинясь о судьбе.
А за окошком, осень и двадцать первый год,
Всё громче канонада и близится исход.
Нет веры и надежды, на проклятой войне,
Где красные и белые, у смерти на крючке.
Была, страна-держава, при батюшке царе,
Но вдруг, её не стало, сгорела в ноябре.
И брат пошёл, на брата, с ножом и топором,
Стрелял солдат, в солдата, с рязанским говорком.
На ветку села, птаха, с задорным хохолком,
И спела кроха, песню, несмелым голоском.
В ней голосистый тенор, о будущем вещал,
Вернётся флаг, трёхцветный, двуглавый талисман.
Поручик Саблин крикнул, держа в руке наган,
Рулетка брат не дело и на курок нажал.
Упала чернотою, на душу темнота,
и пёрышко, упало на каплю, у виска…