каждый день не вдохновляет одно и тоже,
каждый день не туманит разум,
даже если мороз по коже,
даже если глаза закрыть сразу...
каждый день те же улицы,
в них есть знакомые домишки.
кто-то по лестнице спустится,
у кого-то залезть на неё не вышло...
каждый день у подъезда старушки
всё не начитаются никак газет,
у соседей опять бьются кружки,
кто-то забыл про обед...
каждый день во дворе ребятишки
и коты, которым того и гляди пятнадцать,
на дорогах убитые мышки,
и котам не дано их сцапать.
каждый день непонятная бабушка,
что с первого этажа,
выносила какие-то гадости
и подкармливала кота.
собирались как по зову сердца
и другие коты да кошки,
чтоб добром человечьим погреться,
покружить раз-другой у плошки.
летом тут до сих пор петухи,
но а вроде бы как мы в городе,
неподалёку есть пруд, нет реки.
край тут тихий, бывают тут странные образы...
соседи вопят от большого ума,
кто-то вешается и прыгает в окна.
я не против такого конца,
но остановить себя стало возможно.
часто воду отключали,
ломается всё постоянно.
здесь люди на весь двор кричали,
ведь любой человек окаянный.
в ближайшем лесу зимой лыжники,
летом я там брожу по кладбищу.
совесть и честь моя, как булыжник,
над людским местным пастбищем.
у меня там в лесу где-то Друг,
с кем навек разошлись пути,
потому я туда и хожу,
может, всё ещё надеюсь найти.
иронично, но каждый день
тут кто-то у нас рождается,
в доме белом искрит детский смех -
это роддом называется.
а знаете, ребята у нас не взрослеют..
каждый день одинаковые.
их родители с детства лелеют,
как Элли на поле маковом.
они, правду сказать,
совершенно несложно, оказывается,
лет спустя ну хотя бы пять
вообще не меняются.
но знал я людей единицы,
что тоже отсюда, с глуши,
и в которых влюбиться
можно на раз-два-три.
странное место у нас,
каждодневное и протёрлось до дыр,
как и дома красноватая масть,
которую отроду я не любил.
район старый, и здесь я нечаянно,
я вообще не отсюда, не здешний малый.