Туман невидимый в ночи
лёг на поля, вполз в перелески.
А я без видимых причин
стал слышать ритмы «арабеска».
Рука, внимая этим ритмам
орнамент странный, не слова.
Рисует на до боли чистом
листке: коня, под ним трава.
И мне неведомую цифру,
бордюр из вязи тайных букв.
И тоненькую ветку мирту
мне протянул арабский друг.
К утру рассеется туман,
чуть поплутав по перелескам.
Сотрёт очередной обман:
орнамент чудный «арабеска»…