В приземистых домиках ютятся вьетнамцы, корейцы...
Исстрадалось
чуткое к бедам ближнего сердце.
Мир не нов, и один и тот же несносный сценарий
в двухтысячелетней давности низкопробном знакомом театре.
Мы не вы, а вы не мы, простите.
Я не знаю, каких ожидать вскоре событий.
Куколка станет бабочкой или драконом с разинутой пастью?
Доверять телевизонному оку для жизни опасно.
Сунешься в жерло вулкана — и крышка.
Лучше сидеть на дне пропасти неподвижно,
подозревая нечистоту в царящем в округе застое,
хотя бы чтился традиционно как нечто святое.
На завтрак — слащавая каша и кофе.
Лицо старика у восемнадцатилетнего еврейчика в профиль,
а его завтра расстреляют при погоде угрюмой, морозной —
и ещё один заклан отпущения козлик.
Слезки капают из прохудившейся трубы водосточной.
Я полюбил тебя не зная, заочно,
но ещё предстоит отмахать тысячи вёрст-километров.
Дорогой собеседник затерялся поблизости где-то...