Ветер ветви крон колышет, в небе свет луны погас.
Я один, ни кем не слышим, скрыт от посторонних глаз.
Прячет плащ меня зелёный в окружающей листве,
В колчане пять стрел калёных и одна - на тетиве.
Утро будет то, что надо, ляжет по лесу туман.
С тракта не видна засада, попадется зверь в капкан!
То не волк, не росомаха, не дракон, не вепрь, не тур!
Зверь на всю округу страха напустил, как хорь на кур!
Он - епископ паствы местной, зло со множеством личин!
Он судил мою невесту, в колдовстве изобличив!
Веские нашел причины: мол особняком жила,
Травами людей лечила, да красавицей была...
Опираясь на "улики", ей он вынес приговор:
Деву поглотит великий, очищающий костер!
Тщетны речи в оправданье, мракобесие сильней!
И надрывные рыданья не проймут сердца зверей!
Опоздали злые вести о несчастной Элинор,
И теперь лишь делом мести движим я с тех самых пор!
Прошлое житьё забыто... Слышно ржанье лошадей.
Это, в окруженье свиты, едет в замок свой злодей!
Показалась кавалькада, сам епископ впереди,
Расстояние что надо! Верный лук не подведи!
Тетива с натужным скрипом шлет безвременный конец!
И, зайдясь предсмертным хрипом, выпал из седла чернец...
Мужеложцам мягкотелым лень кольчугу надевать!
Ратный подвиг их ли дело?! Им бы лишь повелевать!
Стрелы плоть гнилую рвали, кровь струилась горяча,
В пять минут на землю пали пять подручных палача!
Но один бежать собрался, шутишь сволочь, не уйдешь!
Стрелы вышли, но остался верный друг - булатный нож!
Больше не играем в прятки, сам стрелой лечу вперед,
В волчьем яростном припадке, режу лошади живот!
Та, заваливаясь грузно, подминает седока,
Дальше выпадом искусным в сердце бью наверняка!
Наконец-то мести чаша опустошена до дна!
Души, черные как сажа, скоро примет сатана!
Место праведной расправы окропит с небес вода
И меня среди дубравы не отыщут никогда!
Стану духом бестелесным средь лесов на склонах гор,
Чтобы слиться вновь с прелестной и цветущей Элинор...