Море, солнце, пальмы, тень,
жесть шезлонга.
Веки бы поднять, но лень.
Жду удара гонга.
Там, чуть выше, на горе -
холст широкой рамы.
Спит, лежащий во дворе,
Будда в старом храме.
Дело тонкое — Восток.
Море, солнце, пальмы.
Глухо, будто сквозь платок,
песня флейты дальняя.
Тоньше ниток голоса,
запахи лаванды.
Дальше — рифы, полоса.
Джонка? Нет. Шаланда.
Соль на стиснутых губах.
Ветер южный, слабый.
Обнажёнка. Без рубах
ловят рыб и крабов.
Ладно бы большой улов...
Кошке - горка в миску.
Дело тонкое — любовь
к братьям меньшим близким...
Чувство странное, что море пахнет клевером.
Словно фильм смотрю, где парус белый в кадре.
Я, ведь, парень русский прямо с севера,
Но рождён как-будто бы на Суматре.
Или на Борнео, может быть - на Яве.
Руки помнят сети, дерево весла.
Называл отца мой дед Рики Тики Тави.
И качалась люлька на спине осла...
Море, пальмы, тёплый ливень
сладкий - сок из рамбутана.
Чей-то глаз чернее сливы...
Вышла лодка из тумана.
На носу - глаза чёрного дракона,
высунут язык, белые клыки.
Вёсла рублены искусно из большого клёна,
Стукнули о палубу тихо каблуки...
Риф — клешня большого краба.
Волны ждут сигнал к атаке.
Вон зелёный плащ араба -
остров, где не спят собаки...
Помнят... Вспомнил. Был украден...
В лодке викингов исчез...
Мой далёкий смуглый прадед
был рабом из этих мест.