Он был совсем ещё ребёнок,
17, или около того,
И ты тогда не замечала
Его…
Он бы всегда с тобою рядом,
Он маленьким и щуплым был,
Смотрел щенячьим добрым взглядом,
Любил…
Он не умел сказать красиво,
Стеснялся лишний раз сказать,
Как ты отчаянно красива,
И за руку пытался взять.
А ты смеялась и шутила,
С друзьями проводила вечера,
И ты тогда ещё считала –
Любовь – игра…
Ты флиртовала, ты гуляла,
Считала лётчиков,
Что сбитые тобой,
Ты целовалась, с кем хотела,
И ты не верила в любовь...
А он дарил тебе ромашки,
Считал, что это – лучшие цветы,
Они так на тебя похожи,
Они как солнышко, как ты…
Тебе он улыбался, как ребёнок,
И эти ямочки, что на щеках,
И чуб, торчащий,
Вечно непослушный…
Тебя носить он клялся на руках.
Однажды просто не пришёл он.
И день. И два. Затихла ты…
Потом узнала, что случилось…
И рухнул мир…
И плач, и крик до хрипоты…
Ты принесёшь ему ромашки
На свежий холмик земляной,
Не будет больше
Детской той улыбки,
Такой родной…
Не будет рядом щуплого мальчишки,
Он больше никогда не подойдёт,
И не возьмёт тебя за руку,
И ты не думаешь,
Что всё пройдёт…
И как холодны стали ночи,
Как одиноки вечера,
Совсем недавно ты считала –
Любовь – игра…