После прощания с Пелагеей, у Егорши продолжались обычные таёжные будни, с каждодневными маленькими радостями и небольшими проблемами, но сейчас его уже не терзала душевная боль и обида, заноза выдернута, а образовавшаяся пустота заполнялась запахами, красками и звуками тайги, запирая на замОк, очищенный от хлама храм любви. Ключ от него Егор гдей-то давно потерял, а волшебные слова забыл - и кому теперь под силу отворить этот сезам...
Но этот запечатанный тайник его души не мешал ему жить с распахнутым сердцем, любоваться на закаты и рассветы, вдыхать запах дождя и чувствовать тихое счастье, запуская ладони в мягкую собачью шерсть! Подмигивать Яшке, подбрасывать дрова в гудящую печку, споро скользить на лыжах, вдыхая обжигающий морозный воздух и улыбаться солнечному лучу, пробивающемуся сквозь хвою!
Отшельничество ничуть не тяготило Егора, наоборот, он был рад принятому когда-то решению, и случись вдруг ему переехать в город, зачах бы в одночасье. Жил он справно, в достатке - но и трудился не покладая рук, хотя все эти заботы были для него, как активный отдых - делал всё с огоньком, похваляясь Валету и Яшке процессом и итогами! А те понимая его, одобрительно кружили рядом - пёс, помахивая хвостом, а ворон, пощёлкивая клювом! На душе у Егорши было радостно, что работа спорилась, и что он мастерски справился - он хохотал, задирая вверх русую курчавую бороду и трепал за холки своих друзей! Они давно научились понимать его без слов, ловя каждое движение души! Не один пуд соли съели они втроём! Им было хорошо и вольно вместе - лес кормил их и удивлял своим величием и чудесами...
Стоял тихий и сухой сентябрь, седьмая их таёжная осень, редкие берёзы и осины, среди вечнозелёных елей и кедров, окрасили тайгу в жёлто-рыжие тона, а те на их фоне казались ещё зеленее. Лист и хвоя при шаге приятно и мягко шуршали, и ночи стали тёмными и звёздными. Егор с раннего утра занимался заготовкой грибов, бродя по острову, и глаз постоянно выхватывал их коричневые шляпки. Нагнувшись за очередным красавцем боровиком, в нагрудном кармане вдруг затрещала рация, которой его два года назад снабдил дядя Миша для быстрой связи. Лесник просил у Егорши помощи! В лесу появились браконьеры, а у него в десяти верстах к югу от заимки была берлога медведицы и эта же территория входила в ареал тигра. Тигрица месяц назад ждала приплод и он очень волновался, ведь те охотились на джипах, у всех карабины, уйти от них зверю было сложно. Он конечно вызвал уже подмогу из райцентра, но с Егоршиной стороны путь не был перекрыт.
Браконьерство в тайге штука не частая - свои охотники относятся к лесу аккуратно, знают, когда, чего и сколько взять, уважают родные места и лесного Хозяина! Это в основном приезжие безобразят, не ведая о законах тайги, а только ради наживы и забавы беспредельничают, считая себя хозяевами леса! Но таёжный Дух строго блюдёт свои территории - разумным и бережным помогает, а зарвавшимся делает предупреждение, а то и наказывает!
Егорша бросил корзинку с грибами в сарайке, быстро собрался и коротко свистнув Валету и Яшке, крупно зашагал по тропинке. Валет семенил у его левой ноги, ворон сидел на плече и тайга манила их неизвестностью. Лес дышал осенней влагой и казался прозрачным и как-будто стеклянным. Через два часа приблизились к Лисьей скале, где в первое лето нашли Чука и Гека, Егорша громко протяжно свистнул дважды и не сбавляя шага, поджидал своих подопечных. Они всегда сопровождали его на дальние делянки, если охотники шли этой дорогой, петляющей в скальных породах. Вот уже Чук и Гек откликнулись на зов, и обгоняя друг друга, присоединились к кавалькаде, хрипло пролаяв приветствие! Теперь это были два взросых лИса, матёрые и опытные, но старых друзей не забывали, и иногда в голодную зиму приходили к заимке, где Егорша делися с ними провизией. А идя с промысла, он сам звал лисят полакомиться дичиной. Теперь Егор на ходу ввёл их в курс дела и вся команда сосредоточенно двигалась рядом, понимая важность задачи.
Снова завибрировал сигнал рации и егерь сообщил, что браконьеры вышли на след тигрицы, усыпили её пулей со снотворным и погрузив на джип, проскочили через северный егерьский кордон. Его люди уже преследуют нарушителей, а Егору нужно поспешать на дальнюю делянку, дядя Миша его там завтра утром будет ждать, надо искать тигриное логово и спасать недавно родившееся потомство.
До дальней делянки ходу ещё семь часов, ночью по тайге не пошагаешь, а стемнеет часов через пять, значит через четыре ночлег - и с рассветом снова в путь! А сейчас он объявил небольшой привал и обед. Вяленая дичина - его войску, а лепёшки с салом и огурцом - ему. Тишина стояла в тайге, ни ветерка - и пахло прелыми листьями и хвоей. Все принялись тут же активно жевать, а Яшка, как только узрел огурец, потерял интерес к другой еде! Ах, до чего же ворон любил огурцы! Щас начнёт выпрашивать... Егорша с улыбкой ждал этого представления, и тот не заставил себя долго ждать, его белая грудка и клюв появлялись то на правом плече, то на левом - это Яша прицеливался, где удобнее клюнуть пупыристый огурчик. Но Егор вовремя успевал убирать огурец и готов уже был прыснуть от смеха, чуя как раздосадованный Яшка метался по его загривку! Потом он начал серой головой тереться об ухо Егора - потрётся и заглядывает в глаза вытянув шею, потом с другой стороны так же потешно потрётся и заглядывает сбоку одним зрачком! Ну как не дать-то?!! И Егорша, хохоча протянул ему огурец, а тот клювом стал выколупывать куски и глотать не жуя!
Подзаправившись, команда двинулась дальше. Впереди темнел огромный малинник, протянувшийся вдоль овражка с ручьём, наверно на километр. Не забыть Егору той давней встречи! Вот тогда он и понял, что даже дикий зверь чувствует и добро, и агрессию - химический состав у них разный, а нюх у животных острый!
Это случилось на третий август его отшельной жизни. С Валетом и Яшкой, в компании Чука и Гека запасали они ягоды для наливки и засушки, а малинник этот приметили в первый год, когда шли от егеря. Пёс с лисятами покрутились сперва возле Егора, и не чуя опасности разлеглись дремать недалеко под кедром, а Яшка разместился на ветви. Егорша не лез в колючие кущеря, а собирал малинку по краю, и двигаясь вдоль кустов незаметно отдалился от своей охраны! Но карабин всегда был на плече, а нож в кармашке на голенище, и он копошился дальше, складывая ягоды в полукруглый туесок, подвешанный на шее. И вдруг что-то заныло под ложечкой. И он ясно почувствовал чей-то пристальный нехороший взгляд! Подняв глаза, Егор обомлел... С того края высокого малинника, смотрела на него медвежья морда!...