Посвящается Иосифу Александровичу Бродскому и его изумительному стихотворению на эту тему.
Этот праздник зимний христианский
Самой серединой февраля
Отражает вечности гигантской
Тембр, Имя БОЖИЕ хваля.
На церквах российских север веял,
Снег ещё отчасти возлежит.
Отделяя здесь зерно от плевел,
Ореол свечной едва дрожит.
Ладаном по жилам размывает
Масляный сандаловый бальзам.
Бриз душистый мягко обвевает…
Вот Христос-младенец в храме сам.
Встретил Симеон Богоприимец,
Этот час прождавший сотни лет.
Ауры тончайшей шали ситец
Оставляет яркий тканный след.
Жаждал патриарх упокоенья,
И речитатив к ушам воззвал,
Что дожил до пика утомленья,
Как увидел, где Господь, узнал.
И заочно отойдёт в блаженстве
От камней планетных: «Яхве мой!…»
Свят Марии-девы образ женский,
Гармоничен сцены челн немой.
Да, никто не вспомнит точно факты,
Как событье давнее прошло.
Лишь с ТВОРЦОМ вне времени контакты,
Да века Евангелие жгло.
Допотопность, жертвоприношенье,
Серпантины древней, свежей эр
От Скрижалей и до Всепрощенья
Сшиты комбинацией премьер.
* * *
В мягкий бархат обернулись строчки,
Мягки знаки окончаний слов.
Пусть расставит на сомненьях точки
Явственность Писания без снов.
Память сокровенная нетленна,
Иерусалима вечен лик.
Обитайте вне пороков плена,
И цените жизни каждый миг!*
* - две последние строки – обращение к читателю.
* * *