Дело еще перед войной, перед первой, разумеется. Мы с мамой жили на Петербургской стороне… Высокий этаж, внизу двор, и снизу эти голоса городской жизни: «Халат-халат!» или «Точить ножи-ножницы-мясоруб-КИ!»… Ну, вы этого не можете помнить, это до вас… И вот однажды снизу слышим: «Котам яй-ца ре-ЗАТЬ! Котам яй-ца ре-ЗАТЬ!». И моя мама, деликатнейшая, никогда громкого слова, вспыхивает, спешит к окну, машет рукой: «Сюда! Сюда!» Звонок. И появляется у нас – помню даже отражение его в паркетном полу – такой краснорожий, желтоволосый, да еще в красной рубахе. К тому же хамский пробор посередине, вместо пояса веревка, а за веревкой голенище от сапога, одно голенище, без подошвы. И усмехается. «Именинничка!» – говорит. А Кузен Понс чует, уже куда-то в угол, в угол. И этот, продолжая усмехаться, пальцы сцепил и хрустит ими… Мама машет, чтобы я был в другой комнате, но я, конечно, смотрю в щель. Этот берет пятерней своей огромной Кузена Понса и засовывает в голенище, так что только задние лапы торчат и хвост, перехватывает за эти лапы, держит на весу… Другой рукой из-за спины разбойничьим каким-то хватом достает треугольный нож, типа сапожного, и быстро, ловко, Понс только хрипнул, дернулся, а этот уже трык-трык – стряхнул что-то с ножа и кладет голенище на пол. И Кузен Понс выцарапывается насквозь, вперед то есть, и ползет в угол на брюхе, потом оглянулся, глаза желтые, страшные и шипит. А этот, вытирая ножик, захохотал и говорит: «Не любит!» Миша! Миша! Вы вслушайтесь! Это ведь про нас! Про интеллигенцию! Это ведь все с нами делают… «Не любит!» А?! Это же гениально! Они хотели бы, чтобы мы это любили! А?
Автор книги: Владислав Глинка
Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика