Так долго не было тебя.
Играло солнце в звонкий бубен
Из года в год, не выходя
За огражденья киностудий.
Снимали клипы и кино,
Ток-шоу или детективы,
И мелодрам веретено
С многосезонной перспективой.
Но не окончена была
Одна затянутая пьеса,
В которой много лет жила,
Ждала актриса-поэтесса.
В груди ее слабел магнит,
Искал он родственную душу.
“У притяженья нет границ -
Оно границы все разрушит,” -
Когда-то автор написал
Для этой пьесы в эпилоге.
И подпись справа – Небеса,
Режим для исполненья – строгий.
В круг притяженья попадал
Саксофонист, актер и слесарь,
И мелких брызг летящий шквал,
От пуритан и до повесы.
Когда ж, в волненьи застонав,
Магнита засбоили ритмы,
То нерушимая стена
Преградой стала в поле битвы.
Но только биться об нее
Не стала чуткая актриса.
Чужое счастье разобьёшь,
Осколками б не подавиться!
И что под занавес – каков
Пролог у этой грустной пьесы?
Судьба не любит дураков,
Был сделан выбор поэтессой -
Стихами вылеплен герой,
Родной, восторженный и близкий.
Забыт магнитный геморрой,
И к небесам закрыты иски.
Они гуляли над рекой,
Или под звёздами по крышам.
Повенчаны в ночи строкой,
и не одной - всем этим стишем.
(Старый вариант: И вместе в будущее вышли. )