***
От безумства к занудству – так жизнь и прошла.
Я себя же ограбил – не грабли,
уклониться пытаясь и руки по швам
удержать, нахватавшись царапин.
А теперь вот жалею, скучаю по снам,
где сквозь щели – и время, и ветер,
монотонный, но чудный, как пушкинский ямб,
обещавший покой и бессмертье.
О, девичья краса!.. О, рассвет – как рассол
от похмелья, где луны двоились
оттого, что её целовал я взасос
в старой клуне*, где косы и вилы;
где духмяное сено, казалось, вот-вот,
жаром тел пропитавшись, очнётся
и на тонких стеблях в небеса вознесёт,
непременно взгрустнувши о чём-то.
Видно, впрямь всё пройдёт, как в весеннем дыму,
и уже ничего не исправить,
и в раю, – понапрасну не жди, – никому
не оставят ни «шишек», ни грабель!
* - укр. клуня, польск. kunia, - амбар из сосновых бревен.