Сдав отраженье серой луже,
стоял отвергнутым фонарь...
день был в разгаре... он не нужен...
он знал об этом? нет, не знал...
и продолжал своё свеченье,
в себе запрятав огорченья
и не желая никому
ни пьедестала, ни тюрьму...
ему всё это было б странным -
он знал одну лишь в мире страсть -
собою, свергнутым, не пасть -
не стать навечно окаянным...
как одиноко, боже мой...
лишь свет качался золотой...
то лужи возмущал сознанье
то ль ветер, то ль настырный дождь...
как побивание камнями...
что в этом мире разберёшь -
он так старается быть сильным,
таким задорным и обильным,
что уж давно не верит сам
своим безличным голосам,
впитавшим множество мелодий,
зовущим всех в широкий круг,
а как ты - это недосуг
уж разобраться, и в отродье
списали всех, кто не слепой,
кого в пустой не втянешь бой...
ведь, было б слишком неудобно,
чтоб за войной вести войну, -
за жертвы спросится подробно -
уж никому не сбыть свинью...
а потому, без мыслей лишних, -
иначе, как чего б не вышло -
ведь, не для всех же с тенью бой
как нескончаемый прибой...
так вот, без мыслей, но с намёком,
что не играешь, будешь бит,
а повод, вот он: счёт открыт
ещё тогда, когда настолько
мир ни развратен был, ни туп...
но и тогда фонарь был скуп...
и вот фонарь всё тем же, старым, -
он не умеет предавать
иль быть заложником забавы -
нет, не дождутся... могут врать...
и не уймут хвалебны речи
своим способностям сердечным,
что так болеют за других,
и мир закончится без них...
он будет тихо отдаваться
своим лишь, личным, голосам,
быть может, и страдая сам,
но без наигранного братства...
но эти, в гонке, не поймут,
как важно время личных смут...
25.01.19