Мы с мамой лежим на Горке, в Даазовской больнице, в тринадцатой палате. Для меня, родившейся 13 августа, это счастливое число, поэтому маячок надежды, затеплившийся, когда нас туда поместили, все ещё горит.
Мы лежим десять дней, два в палате интенсивной терапии и восемь здесь. Мне эта декада кажется вечностью, а что испытала мама, какие круги ада она прошла, остаётся только догадываться. У нее инсульт, но жестоко страдает она от его последствий, которые имеют к неврологии косвенное отношение и потому в этом отделении их либо игнорируют, либо начинают замечать, когда проблема принимает вопиющий характер, и то не сразу. Источники маминых мучений - багровая, бревном распухшая от многочисленных проколов и лекарств, непреднамеренно попавших под кожу, рука, лопнувшая по той же причине нога, моча цвета и консистенции взбитой печени и мясо от пролежней, образовавшихся ещё в ПИТе.
Мне, ежесекундному свидетелю ее невыносимых страданий, пришлось много раз услышать: "Больно... очень больно... не мучайте меня... Дочка, не делай мне больно..." Сцепив зубы, говорю ей что-то ласковое, совершаю необходимые действия.
И наблюдаю.
За это время нам пришлось столкнуться с разными обстоятельствами и людьми, во власти которых оказалось мамино здоровье. Последние годы ее восьмидесятишестилетнего пути прошли без лекарств и практически без врачей. И сейчас, поневоле вникая в принципы нашей медицины, я все больше понимаю, что эта система, приступающая к решению только уже сформировавшихся проблем и демонстративно отвергающая профилактику и методы купирования патологических процессов на ранних стадиях, изначально не нацелена на исцеление человека.
Но и это не главное.
Люди. Какие они разные.
Некоторые, безжалостные и равнодушные, не реагирующие даже на элементарные просьбы оказать экстренную помощь, либо все же недовольно оказывающие ее после неоднократного морального воздействия, хотя это входит в их прямые обязанности.
И другие, мгновенный отклик которых на чужую боль подобен огоньку ярко вспыхнувшей свечи. Свет их души, направленный на больного, согревает все и вся вокруг, успокаивает невыносимые душевные муки, а быстрые и грамотные действия облегчают телесные недуги.
Этих "других" меньше. Но моя благодарность им при любом исходе безмерна.
Остаётся совсем немного: простить и забыть жестокосердных, причинивших боль как минимум преступным бездействием, не говоря уже о профессиональной безграмотности.
"Делай, что должен, и будь, что будет!" Мы с мамой боремся за ее жизнь. Совершаем всё, что в наших силах, преодолевая бездушие и невнимание и получая своевременную помощь от близких и неожиданную - от совсем незнакомых людей.
Что бы ни было, мы пройдем этот путь до конца, с верой и молитвой, оставляя конечный результат на волю Всевышнего.