Интересно, попадают ли погибшие от страданий невинные птички в рай? И есть ли у них свой собственный рай или они прямиком взлетают на своих хрупких крыльях в общий рай? И сидят там на ветвях пальм услаждая слух праведников, гуляющих по дорожкам посыпанным алмазами, изумрудами, рубинами и жемчугами...?
Не доигралась маленькая хорошенькая девочка в куклы, не покаталась вдоволь на санках с высоких снежных горок, не доласкала хорошеньких щенков и пушистых котят и не досмотрела мультфильмы в нашем деревенском кинотеатре. Не поела вдоволь мороженного и конфет. Жалко. Очень жалко! Потому что этой маленькой девочкой была моя мама. Она родилась ещё до той страшной войны и почти всё её детство пришлось на трудные и голодные годы, когда было не до кукол. Когда дети мечтали не о конфетах, а о куске чёрного хлеба. Когда главным занятием в жизни было просто попытаться выжить в этом бесприютном мире. Да и не было у неё настоящих кукол, были только самодельные тряпичные, с нарисованными чернилами добрыми большими глазами. И в девичестве недолго пришлось ей ходить, по девичьи влюбляться, ревновать, переживать, плакать в подушку, в шестнадцать лет вышла она на тяжёлую работу, дояркой, а когда ей ещё и не было полных восемнадцати лет уже родила двух моих старших братьев двойняшек. И воспитывала она их одна, так как отца призвали в армию, а тогда служили три года. Так быстро и незаметно, закончилось её детство и юность.
Наверное именно по этому до самого конца жизни проявлялись в ней эти нереализованные возможности и неисполненные в детстве простые желания. Любила она одеваться в цветные платья с крупными цветами, надевать яркие мониста, ожерелья из цветного бисера и большие сверкающие серьги и кольца. Она до самого дня смерти оставалась в моих глазах немного постаревшей маленькой девочкой!
И несмотря на нелёгкую жизнь совершала порой странные даже с моей точки зрения поступки. Трудности не очерствили её душу и не ожесточили её доброе сердце. Она то заводила аквариум с золотой рыбкой, то покупала волнистых попугайчиков. Аквариумов у нас в ту пору в деревне было всего два. Ну по крайней мере столько я видел. А волнистых попугайчиков вообще не было ни у кого кроме нашей семьи. Возможно, что некоторые считали её не совсем адекватной.
Как-то съездив в столицу Хакасии, город Абакан, она вернулась оттуда на вечернем автобусе притащив с собой большую купольную проволочную клетку с волнистым попугайчиком внутри.
- Это Жан, - сказала она мне, - так мне продавец на рынке сказал, - как-то даже виновато добавила она, словно извиняясь за столь непривычное для деревни имя.
Отец что-то недовольно пробурчал, но с попугайчиком смирился. Уж очень потешно, необычно и ярко он смотрелся в нашем небольшом зале. Его яркие зелёно-голубые и жёлтые пёрышки переливались в полумраке и при определённом ракурсе проблёскивали радужным многоцветием. И хоть его высокие позывные чириканья сначала не очень радовали, но впоследствии мы к ним привыкли и совершенно не замечали.
Большого ажиотажа у меня попугайчик не вызвал, я же был деревенским ребёнком и жил можно сказать на лоне природы. Подобных птичек я наблюдал каждый день. Заснеженной зимой это были поползни, зимородки и снегири, жарким летом синички так похожие расцветкой и размерами на попугайчиков, зяблики, коростели и другая пернатая живность обитавшая на болотах, в лесах и полях вокруг нашего селения. Уж не говоря о домашних гусях, утках и курах, которых мне самому часто приходилась кормить и гонять прутом, когда они забирались в сад или огород.
Устройство гортани у этих попугайчиков таково, что они почти не могут воспроизводить человеческую речь, но как это не покажется странным, на втором году совместной с нами жизни он умудрился выучить короткий отрывок, точнее проигрыш между куплетами из украинской песни "Нэсе Галя воду" в исполнении трио Маренич. Моя мама очень любила эту песню и обязательно каждый день её слушала ставя виниловую пластинку на проигрыватель. Там одна из сестёр наигрывала этот мотив на духовом органчике и попугайчик умудрился её запомнить и воспроизводить, Правда тональность звучания была намного выше, но мелодия легко узнавалась.
Большого ухода это смиренное творение божье не требовало и почти ничем не беспокоило нас. Он сидел смирно на своей жёрдочке, щёлкал льняные и конопляные семечки и посматривал своими бусинами глазами в нашу сторону. Взгляд его казался мне хитрым и всепонимающим. Когда ему было совсем скучно, он пытался воспроизводить мелодию из песни или засыпал медленно прикрывая глаза полупрозрачными веками, но от самого слабого шороха он просыпался, встряхивался и снова мудро наблюдал за тем, что творилось в доме.
Так было до тех пор, пока мама снова через год не съездила и не привезла ему пару, невзрачную самочку, которая была явно не ровней такому красавцу, и я даже немного огорчился рассмотрев его "невесту". Она была мельче его и пожалуй больше походила на воробья, чем на достойного представителя этого отряда пернатых. У неё была светлосерая грудка, серые крылышки и только голубые перья внизу живота и на спинке выдавали их родство. Несмотря на простую внешность мама всё-же назвала её в пару к попугайчику Жанеттой. Но казалось, что попугайчик совершенно не обратил внимания на её простую окраску. С тех пор, как она появилась в его клетке он казалось преобразился, стал другим. Если раньше он мог часами сидеть недвижимо, то казалось, что теперь в нём всё время работал какой-то моторчик! Он топтался по жердочке, стараясь сесть с ней рядом так чтобы касаться крыльями, то норовил прикоснуться клювом к клюву, что-то клекотал, так что мама улыбалась и радостно говорила мне:
-Видишь, это они так целуются!
Он стал ревнимым. Стоило просунуть руку в клетку и попытаться прикоснуться к его подруге, как он с недовольным видом пытался больно схватить палец острыми коготками или прищемить клювом. Песенки попугайчика стали звучать громче и чаще, и мне казалось, что всё своё творчество Жан посвящал Жанетте...! Забавно было смотреть на его ухаживания и покровительственное поведение. Жанетта молча и с достоинством принимала его покровительство, однозначно признав его главой их семьи. Но совсем интересно стало их наблюдать, когда ещё через год, она совершенно внезапно для нас у бортика клетки снесла пять небольших сереньких яиц! Мать быстро сделала ей гнездо из ваты и бережно переложила крошечные яйца в эту рукотворную корзинку. Не знаю что Жанетте не понравилось в творении мамы, но буквально за сутки она переделала всё по своему, половину ваты разбросала по клетке, а оставшуюся часть укрепила пухом и пёрышками надерганными из собственного живота и грудки. Мы не вмешивались больше в этот процесс, понимая, что инстинкты ей подскажут гораздо больше, чем можем сделать мы. Сам попугайчик стал необыкновенно заботливым и очень часто слетал со своей жёрдочки и с важным видом как часовой прохаживался мимо гнезда, время от времени что-то сообщая своей жене. Возможно рассказывал о погоде за окном или строил планы на будущую жизнь?
Из моей памяти уже стерлось время года, когда это произошло. Скорее всего это была ранняя весна или поздняя осень, потому что точно помню, что во дворе ещё или уже лежал снег. Его было немного, но погода была морозной. Мать затеяла грандиозную стирку и весь двор был завешан постельным бельём. После того как оно провисело ночь во дворе, досушивать его она принесла в дом. Огромные негнущиеся простыни и пододеяльники были развешаны в зале, и перекрыли проходы исходя морозными испарениями. В комнатах запахло свежестью и чистым холодным воздухом. Провисели они так до вечера, просохли, были проглажены и убраны в старинный комод с большими бронзовыми ручками.
На следующий день попугаиха заболела. Она так-же сидела на яйцах, но совершенно потеряла аппетит. Не пила воду из поилки, не прикасалась к зёрнышкам которые мы ей подсунули к самому гнезду и только сидела время от времени открывая закрытые плёнкой глаза. Иногда она мотала головкой и широко открывала клюв, словно чихая. Жан смотрел на неё недоуменно и только суетился вокруг неё бегая больше обыкновения. Она явно простудилась надышавшись холодным воздухом от простынь принесённых с улицы. Мать пыталась поить её из пипетки каким-то лекарством, но ничего не помогло. Через два дня проснувшись рано утром, мы обнаружили её бездыханное тельце лежащим на дне клетки с беспомощно поднятыми к небу лапками. Мать корила себя за свой опрометчивый поступок, но было уже поздно!
С этого дня попугайчик загрустил, он уселся на свою жердочку и сидел без движения совершенно не реагируя на происходящее. Он тоже перестал есть и пить и больше не чирикал, хотя при мне он пару раз пытался воспроизвести свой любимый мотив, но слабо свистнув две-три ноты он умолкал, видимо у него уже не хватало ни воздуха ни сил. Через некоторое время у него стали высыпаться перья и почти оголился живот, но он всё так-же безучастно сидел на одном месте, и казалось готовился к переходу в птичий рай. Он добровольно выбрал смерть.
Как в хорошем романе, отец их не выкинул, а похоронил рядом, с трудом откопав ямку в промёрзшей земле.
- Господи, - говорила моя мама, - там ведь весь мозг меньше горошины, а чувства, как у настоящих людей. Да даже и у людей такая любовь редко когда бывает....