Я помню, как весной жуки дышали
Через кору, на четверти пустой.
Надело кладбище цвета цыганской шали
прикрыв могильный, ржавый сухостой.
Умерших оцарапанные лица
Мечтают снова воздуха напиться
Зубов стаккато грунт мельчит, дробя,
До состояний ласковой перины
Вот бы услышать ветра окарины
И поменять себя на не-себя.
Как тщетно! До чего суров суглинок!
И буквы V повапленных ботинок
Не могут параллель приобрести
А рты сказать последнее "прости".
И только я, закутанный в тряпьё
Нетвёрдым шагом шествую по краю,
Тех мест, где спит сообщество моё,
Всё слушаю сопение жуков
И тёмный сок подгорных родников
Во флягу жестяную набираю.