Стихотворение - это единство лексического, фонетического и ритмического. В оригинале это единство определено замыслом. Но поскольку в теории перевода в отличие от физики инструмента, подобного преобразованиям Лоренца не существует (поэзия не физика, уравнениям не подчиняется), то при переводе оригинала на другой язык (в другую систему координат) это единство, особенно лексическое и фонетическое, нарушается, а с ним и оригинальный замысел. Критично ли это? Судите сами.
Классический перевод "to be or not to be that is the question" превращает распевное, раздумчивое, шестисложное "то би-и-и о нот то би-и-и" в рубленное, закрытое, пятисложное завывание "бы-ы-ыть или не бы-ы-ыть". Триединство нарушено, лексика, кряхтя, тащит на себе поэтический воз. Что можно сделать? Можно исправить ритмику (например: "Так быть или не быть, вот в чем проблема"), но не фонетику. Переводчик жертвует звуком ради смысла, при этом фонетический строй оригинала вынужденно заменяется другим. Но как быть, когда он принципиально связан с поэтическим замыслом? Пример: "Я вольный ветер, я вольно вею, волную волны, ласкаю ивы" (Бальмонт). Попробуем перевести это на французский: "Mois, le vent libre, je souffle a l'aise, remonte les vague, caresse les saules" (муа лё ван либр, жё суфль а лез, рёмонт ле ваг, каресс ле соль). Как видим, вместе со звукописью из перевода исчезли пространство и полет. Можно, конечно, сосредоточиться на аллитерации, но это приведет к искажению лексики и смыслового строя.
Но бывают счастливые удачи, когда триединство удается сбалансировать. Ниже приведен мой перевод стихотворения французского поэта Жермена Нуво "Немного музыки". Здесь не в ущерб оригинальной лексике сохранена перекличка звуков "с" и "з", принципиально важных для создания соответствующего настроения. Можно ли более выразительно изобразить летний приморский вечер и его звуки, модулирующие неумолчный звенящий треск цикад? Не на их ли гипнотический зов восходит Луна?
Строй любовного каприза
Под перстами гитариста
Вдруг проснулся мелодисто
С холодком пугливым бриза;
Где листвы тенистой риза,
Где остатки дня когтисты
Кружит, длится бархатистый
Томный вальс без вокализа.
Чую – воздух уступает,
В нем душа в экстазе тает;
В дымке цвета нежной розы
Средь ночи прелестней грезы
Диск луны бледней мимозы
Принимает молча позы.
Un peu de musique
Germain Nouveau (1851-1920)
Une musique amoureuse
Sous les doigts d'un guitariste
S'est eveillee, un peu triste,
Avec la brise peureuse;
Et sous la feuillee ombreuse
Ou le jour mourant resiste,
Tourne, se lasse et persiste
Une valse langoureuse.
On sent, dans l'air qui s'effondre,
Son ame en extase fondre;
Et parmi la vapeur rose
De la nuit delicieuse
Monte cette blonde chose,
La lune silencieuse.