Пространство от сих пор и до сих пор -
под ложечкой. Ты знаешь это чувство,
когда нутро с собой вступает спор,
что, где-то там все тихо, гладко, пусто,
что безмятежность - это мой удел,
и ничего ее не потревожит.
Но город сыр, он черен, а не бел,
и луч горяч теперь на тонкой коже.
Так странно и мучительно весна
с тоскою нежной вновь стоит у двери,
и, кажется, что я здесь не одна,
лишь потому, что в это свято верю.